Мир с членистоногими

— Так бывает, — объяснил Вадик. — Дети не всегда на родителей похожи. Повар, на нашей вилле — весь нищий. У него только один костюм, и тот не новый. Приходит всегда голодный, пока не поест, не начинает варить-парить. И даже иногда спит у нас на кухне, когда дочка его выгоняет. А дочка богаче моей мамы и одевается лучше королевы. Женихи у нее все на крутых тачках, а подлизываются, как бедняки, водят её по ресторанам. А она, то одного выгонит, то другого. Мне брат рассказывал. Вот и получается: у негодного папы выросла богатая дочка. Мама бы давно этого повара выгнала, да все обожают его жаркое, и я тоже.

5

В следующий раз вертолет привез и папу Илюши. Когда родители добрались до детской площадки, Илюша папу не сразу заметил и подумал, было, что нужно ждать до следующего раза. Но папа сам обнаружил сына, а тот вначале не понял, что это его любимый папа, потому что он оказался не великаном. Илюша смущенно подошел и подозрительно оглядел толпу воспитанников, их окружавших со всех сторон.

— Эй, малышня, — обратился к ним папа, — дайте мне с сыном поздороваться. А ты, Василиса, что здесь делаешь? Вон твоя мама, мы с ней одним вертолётом прибыли. И тебе, Серёжа, что нужно? Папа тебя зовет, иди.

— Пойдем, — потянул отца за руку Илюша, — там скамейка есть около речки.

— Сынок, как ты вырос за лето, — обнял его отец, когда они остались одни — я вначале глазам своим не поверил, что это ты. Вот мама удивится.

— Я это, Илюша. — Солидно подтвердил Илюша. — Я так тебя ждал, каждый день и даже два раза в день. Измучился совсем, а где мама?

Здесь папа вспомнил, что получил поручение покормить сына домашней пищей. Илюша стал с удовольствием уплетать блины, но свой вопрос не забыл.

— Папа, я тебя очень сильно люблю. Больше всего на свете, но маму чуть-чуть больше. — Илюша показал ему прижатые друг к другу большой и указательный пальцы. — Мама ведь меня родила, а ты-то тут при чем? Ты только не обижайся.

Папа даже и не думал обижаться.

— У мамы не получилось приехать. — Объяснил он. — Решили, что посещать вас будет лишь один родитель, чтобы здесь не было столпотворения. И лучше всего папы, потому что мамы могут сорвать воспитательный процесс. А почему ты измучился, тебе здесь не понравилось?

— Нет, здесь интересно, нам даже разрешают смотреть в телескоп.

— В настоящий телескоп? И что же ты там разглядел?

— Лучше всего Луна, там видны настоящие горы. И Сатурн. А на звезды смотреть не интересно, как будто смотришь так, без телескопа, никакой разницы.

— Друзей ты здесь нашел, надеюсь, или бродишь один, как сыч?

— Да, у нас три друга и одна подруга.

— Так ты научился жить в коллективе?

— А что тут сложного, подумаешь! Только я не люблю, чтобы кто-то один был главным, хочу, чтобы все были главными.

Илюша неуверенно посмотрел на папу и задал вопрос, который волновал его с самого начала встречи. Он хорошо помнил, как сидел у папы на плечах, был выше всех и однажды даже попытался потрогать рукой облако.

— Я теперь вырос большой, и ты не сможешь покатать меня на плечах, как раньше?

— Ну что ты, Илюша, конечно, смогу, да хоть прямо сейчас.

Илюша быстро взлетел вверх, оказался на плечах, гордо осмотрел окружающих и уже сам себя ощущал великаном. Папа пробежал с ним вперед, и в сторону, и назад, и подпрыгнул вверх. Илюша чувствовал себя счастливым, но в этот момент раздался звон колокола, и нужно было идти на обед. Отец поставил сына на землю, а Илюша обнял его за ноги, поднял вверх лицо и сказал, что уже наелся блинчиков и обедать не хочет, ну ничуточки. Он немного забыл о своей беде, а теперь было страшно огорчать папу битой тарелкой. Но отец не воспринял отговорки и решительно направился вместе с ним к столам. Илюша, сдерживая дыхание, пошел к своему месту.

Обед уже начался, за его столом Элеонора и Григорий с Вадиком уже дружно хлебали борщ, аромат висел в воздухе. Илюша, немного прикрыв глаза, сдвинул стульчик и увидел на своем месте полную тарелку наваристого борща. А его проклятая тарелка куда-то исчезла. Напрасно, подумал Илюша, он обижался на Валентину Ивановну, все-таки она добрая.

Очарованные пунктиром

Как-то утром я пошел на работу в свой институт — это около старого пруда за двумя дубами. Неподалеку лежит большой пустырь, единственное сооружение на нем — цвёлый деревянный плакат, на котором написано: «Свалки нет, штраф 250 р».

Но в то утро пустырь оказался на том месте, где раньше стоял институт, а там, где был пустырь, возник огромный причудливый замок, то ли монастырь, то ли терем. Его окружала высокая кирпичная стена с зубцами, украшенная голубыми ёлками. Как и всегда в таких случаях…, впрочем, таких случаев со мной ещё не случалось. То ли день был особый, то ли я не в себе.