Мир с членистоногими

В прошлом месяце Наташу приметил Артузик, вполне обаятельный поклонник, только немного тощий, видимо, не доедал. Он шутил и заразительно смеялся, а Наташа решила в другой раз не надевать высоких каблуков, так они с ним будут лучше смотреться. Понравились они друг другу, как говорится, с первого взгляда. Во всяком случае, Наташа в жизни не слышала о себе столько приятного.

Артузик был не местный, только что с поезда, ни знакомых, ни друзей, даже негде приткнуться с дороги. А ему нужно было перекантоваться до утреннего поезда, и он волновался, как переживет без Наташи целую неделю, пока вернется из командировки. Поэтому Наташа позвала его к себе, накормила, постелила постель и ушла ночевать к соседке, Марине. Она, конечно, и не думала оставаться с малознакомым кавалером, но он, по счастью, даже и не предложил, а то она могла бы оказаться в неловком положении.

Марина охотно приютила Наташу, только никак не могла понять, зачем этот таинственный Артузик вышел из поезда и решил остановиться здесь на ночь, ехал бы спокойно дальше по командировочным делам, но Наташа объяснила, что это, видимо, судьба.

— Завтра посмотрим, — прекратила рассуждать Марина. — Не пойму, ты умная, вроде, баба, на работе верховодишь, в компании за словом в карман не лезешь, а с посторонними мужиками простовата, как из кухни. Небось, обворует, как тот, прошлой весной.

— Ой, не смеши меня, — улыбнулась Наташа. — Да что у меня взять после того случая?

Всё прояснилось наутро. Встав пораньше, задолго до работы, Наташа тихонечко, чтобы не потревожить сон Артузика, проникла к себе, приготовить завтрак посытнее. Когда ещё тому удастся поесть в следующий раз? Любопытная Марина, конечно, за ней увязалась.

Никаких следов кражи или, тем более, разрухи видно не было. Марина даже удивилась. Наташа начала возиться на кухне, а Марина прислушалась и вдруг уловила из спальни смех и голоса. Их перебил голос Наташи:

— Артузик, — позвала она громко, — просыпайся, опоздаешь на поезд. Я у плиты, сейчас будет завтрак. К тебе можно? Я соскучилась.

Смех в комнате прекратился, потом послышался неуверенный шепот. Марина решительно толкнула дверь, ворвалась внутрь и позвала Наташу.

— Сюда иди, растяпа. Полюбуйся.

— Прошу меня извинить, — удивился Артузик, приподнимаясь на локтях и с недоумением оглядывая Марину, — вы кто такая, вообще?

— Кто я такая, — переспросила Марина, — Наташа я, а ты так быстро меня забыл, что даже не узнаешь? А вчера был почти что влюблен!

Дородная дама на кровати втянула голову в плечи и натянула на себя одеяло, поэтому Артузик совершенно оголился и чувствовал себя неуютно. Наташа, наконец, тоже переступила порог и вежливо поздоровалась, но так тихо, что было почти не слышно. Потом она глотнула в себя обиду и спросила сквозь слёзы:

— Где ты её взял, Артузик, у тебя же в нашем городе совсем никого нет?

— Это у тебя, разини, никого здесь нет. — Возразил Артузик, пытаясь натянуть на бедра угол одеяла, но дама не отдавала.

— Но почему? — не могла сообразить Наташа. — Что я сделала не так?

— Что, почему? — Не совсем понял Артузик. — Пришлось. У неё муж в больнице, а дома дети, у меня жена отдыхает в Турции, а теща её покой стережёт. Куда нам деваться?

— Но причем тут я? — продолжала не понимать Наташа. — За что?

— Потому что ты недотепа, — объяснила Марина.

— Вот-вот, — обрадовался Артузик, — тебя весь город знает.

— Ты поддержки у меня не ищи, сопля недозрелая, выметайтесь отсюда. Оба, — жестко огрызнулась Марина.

— Весь вечер так восхищался… — всхлипнула Наташа, — некрасиво… ты же меня и взаправду почти что околдовал.

— Ты бы к зеркалу подошла, кому ты понравиться можешь, мымра. Да ещё прикинулась недотрогой!

Марина резко сдернула с гражданки одеяло и потребовала немедленно выкатиться на лестничную клетку.

— Я тут причем? Я и знать ничего не знала. Дайте хоть одеться, — возмутилась та. — Скажи им, Артузик.

— А что я, сама выпутывайся, не девочка. — Он ленивым жестом потянулся за брюками.

Марина оказалась быстрее. Она собрала развешанные на стульях одежды, двинулась к дверям и посоветовала поспешить на лестничную клетку и одеться там, если не хотят голышом собирать свои тряпки на улице, под окном.

— И поторопитесь. Снять бы вас на мобильник и разослать, да ну вас к чёрту, — она распахнула входную дверь и выкинула туда комок тряпок и обуви.

Незваные гости выскочили вслед за своими тряпками, а Наташа обняла Марину и зарыдала.

— Что это было, Марина, как это можно назвать? Больше никому из них не поверю.

— Верить просто нужно не всем. А называется это удар в спину. Гнусно и обидно, конечно, да хоть не больно. Не каждый самец — потенциальный кавалер.