Мир SMAX. Трилогия (СИ)

  А подробности были таковы. Красношей как старатель часто забирался в удалённые от базы местности, где в один прекрасный день столкнулся со скаутами из Спарты и нашёл с ними общий язык. Спартанцы намеревались освободить Сильфонт, свой человек на базе им был нужен. А Красношею требовался помощник для исполнения поручений будущих хозяев базы, и он открылся седому, пообещав с три короба, а точнее, должность бригадира после возвращения Сильфонта под власть Спарты.

  Красношей знал примерные сроки штурма. Каково же было его разочарование, когда спартанцев опередили русентийцы! Первую неделю он был как потерянный, потом собрался и присоединился к всеобщему буйству мародёрства, причём уходил в поисках подлежащих вывозу матценностей как можно дальше от базы, что полностью соответствовало его статусу профессионального старателя.

  И сразу Красношей получил результат, да ещё какой! Он встретил человека, 'страшного человека', который пообещал забрать шпиона-любителя в Спарту и обеспечить достойную жизнь. Взамен этот человек требовал следить и собирать информацию о трёх русентийских разведчиках, с какой-то непонятной целью не спешивших покинуть Сильфонт - то есть, об Алексе и его спутниках.

  Антагонизм между военными и разведкой Русенты здорово помог Красношею и седому при выполнении нового задания. Десантники не стеснялись в выражениях, когда речь заходила об Алексе. Беда подкралась, откуда не ждали. Заумник, набравший очки у людей Сильфонта после сбывшегося предсказания о нападении русентийцев, подметил интересы парочки и перед походом потребовал объяснений. Тогда Красношей натравил на него червя-прыгуна.

  - Сказки! - зло перебил Алекс исповедь седого. - Никто на планете не умеет управлять червями.

  - Что, не по нраву, когда вас опередили? - криво усмехнулся седой. - А вот так и было. Страшный человек обучил Красношея искусству пения с червями.

  - Чё-чё? - как-то по-детски высказался Силач.

  - Красношей мог теперь приказывать червям-прыгунам. Он приказал убить Заумника, но помешал этот Ник. Но и так неплохо получилось.

  Да, получилось неплохо. От пережитого ужаса Заумник не оправился и медленно, но верно преображался в дурачка. Но Красношеем овладела паранойя. Он заподозрил ополченца Рейку в том, что тот мог обратить внимание на странные манипуляции Красношея перед нападением червей в Сильфонте. Поэтому в походе при первой возможности шпион повторил трюк с вызовом прыгуна - на сей раз, абсолютно чисто и с летальным исходом для жертвы.

  - С каким-каким? С летательным? - а это уже Ник, а не Силач. Ребёнку разъяснять незнакомый термин не стали, ограничились подзатыльником от Филимонова.

  Если у вас паранойя, это не значит, что за вами не следят. Из Кучерявого не получилось соглядатая, Красношей выманил его подальше от людского взора, убил и скрылся, но успел незаметно приказать седому 'при любых обстоятельствах' держаться рядом с Алексом. Только по этой причине седой не примкнул к бунтовщикам и остался жив, но прекрасно понимал, что ненадолго.

  - Как оно, со Спартой якшаться? - Силач присел на корточки, прищурился и смотрел на лазутчика как на таракана.

  - Тебе-то что, Силач? Тебя бы не тронули, власть оставили. А жить под Спартой всяко лучше, чем под чужаками. Или под ними, - кивок в сторону Алекса.

  - Зачем страшному человеку понадобились мы? - а это уже командир разведчиков.

  - Найди его и спроси. Мне не доложил, - новая горькая усмешка; наверное, последняя.

  Алекс прокашлялся и монотонным голосом зачитал приговор, ничуть не сомневаясь в своём праве выносить его:

  - Твои и Красношея дела со спартанцами нас не касаются. За убийство Рейки и Кучерявого и нападение на Заумника ответит Красношей. Но ты виновен в массовой смерти людей, сдавшихся спартанцам у восточной тропы. Приговор - смерть.

  - Это ещё с какой стати? Бунтовали они сами по себе! Я рта не раскрывал, - седой был внутренне согласен с неизбежной казнью, но названый Алексом повод его ошеломил.

  - Признался бы ты, что спартанцам нужны мы, а не люди Сильфонта - мы нашли бы способ заняться друг другом и отвлечь внимание от колонны.

  Алекс вынул 'восьмёрку', но Филимонов, всё это время державший седого на прицеле, положил левую руку командиру на плечо и попросил: 'Не надо!'. Стерёга закрыла Нику глаза ладонью. Филимонов выстрелил, хлопок, и безголовое тело упало на траву.

  - Кучерявого бы закопать... Поблизости он, - без видимой связи со свершившимся правосудием произнёс Силач.

  - Извини, Силач, не успеем. Мы уходим.

  - На спидере не прорвёмся.

  - Не на машине. Пешком. Подъём я наметил, наверху возьмём к югу в фунгусовые поля.

  - Ты... ты говорил, пешком через фунгус не ходят, - рискнул вмешаться Ник.

  Алекс не смотрел на мальчика, а Ник думал, что теперь его презирают за его подлый обман. Что думал Алекс? Может быть, он раскаивался в том, что не прояснил странность с фамилией подобранного пацана сразу, как только услышал? Но там, в Сильфонте, разведчики, подобно десантникам, изображали из себя полубогов, которым не с руки снисходить до смешных несуразностей простых смертных.