Мир своими руками (СИ)

В одном Маркус прав точно – потенциал у Прародителя воистину огромен, и никто даже примерно не может представить насколько. Особенно эффективно у него выходит убивать носителей и, как выяснилось только что, делать это весьма изобретательными способами. Биооружие… Хватает этому хрупкому миру того, что в любую секунду может начаться ядерная война. Первая и последняя в истории человечества. На этом фоне биологическое оружие массового поражения кажется в какой-то степени менее устрашающим, но отнюдь не менее бесполезным. Если можно говорить о пользе в массовом убийстве людей. Впрочем, речь скорее не о пользе, а о выгоде. Ох, какие ж сказочные деньги можно заработать на оружии!

Так вот о чём был мой странный сон. Как призыв не быть безответственным. Конечно! Хватит ныть, в конце-то концов, хватит поддаваться панике! Браться за дело, идти к своей цели, успеть добежать до неё, пока своего не добился кто-нибудь другой, с иными намерениями.

Я вскочил с кровати, наспех переоделся и умылся, собрал раскиданные по всем углам записи и помчался к лифту. И лишь когда я оказался в десяти шагах от двери в кабинет, то вспомнил, что время уже ночное. Ох, ну конечно, – без пятнадцати два, как сообщили мне часы. Но возвращаться назад я не хотел, покуда меня охватил такой порыв. И каково же было моё удивление, когда в помещении я увидел Томми и одного из переведённых из другой лаборатории зоологов, Крэйга.

– О! Возвращение блудного сына, – поприветствовал меня Том, отрывая взгляд от своей работы, – Ты куда пропал в самый интересный момент?

– Я ужасно устал. Имею я право на парочку часов сна? – он и Крэйг препарировали мышь. Точнее уже то, что от неё осталось.

– Не время отдыхать, коллега, когда мы открываем новые горизонты, – то ли я уже привык к этому извечному полу-нахальному тону, то ли сказано было беззлобно.

– Разобраться бы со старыми прежде, чем открывать новые, – я встал сбоку чуть поодаль, чтобы не расстерилизовать рабочее место, и рассмотрел содержимое импровизированного аутопсического* стола. В радиусе метра разносился лёгкий запах спиртовой горелки, приятно оттеняющий смрад от трупа. Ребятам было чуть лучше – они хотя бы в масках сидели.

Все внутренние органы, как я и предполагал, перестали быть похожими на себя. Печень превратилась в уголёк: маленький, тёмный, сухой, будто обрубленный. Первая треть кишечника заметно истончилась, а остальная часть вообще некротизировалась. Желудок пострадал не так сильно, но размер явно уменьшился. Содержимое грудной клетки я со своего места, к сожалению, рассмотреть не сумел, а подойти ближе не мог.

– Что с жизненноважными органами? – спросил я, отмахивая кошмарный запах. Крэйг заглянул в протокол вскрытия и зачитал записи.

– Ткань лёгких почти полностью некротизирована, бронхиальное дерево и трахея полностью некротизированы; сердце дряблое, уменьшено в размере, тёмно-красного цвета; магистральные кровеносные сосуды уплотнены; в мозге обнаружены обширные очаги некроза, поразившего всю кору больших полушарий, частично – кору мозжечка, базальные ядра и обонятельный тракт, – Крэйг вздохнул и немного отодвинул протокол, – Про спинной мозг подробнее посмотрим на гистологии, – я кивнул в знак понимания.

– А с иммунной системой?

– От селезёнки почти ничего не осталось, костный мозг и тимус тоже погибли почти без остатка.

– Есть срезы тимуса? И мне нужно посмотреть результаты анализа крови, – не может быть, чтобы иммунитет совершенно ничего не предпринял в ответ на инфицирование таким агрессором, – Крэйг кивнул на другой край стола, где стояла коробочка для предметных стёкол и лежали маленькие листочки.

– Всё там.

Я метнулся туда, чуть не споткнувшись в начале. Отыскав бумажку с общим анализом крови, я пробежался глазами по показателям, а затем более подробно вдумался. Эритроциты почти на нуле; гемоглобин, соответственно, там же, как и все остальные показатели. Лейкоциты интересовали больше всего, и я был серьёзно удивлён увиденным. Гранулоциты** были значительно ниже нормы. Моноциты* в порядке. А Т-лимфоциты, количество которых я ожидал хотя бы чуть-чуть повышенным, оказались едва ли не по нолям.

– Так что скажешь? – подал голос Том, – Всё-таки ты в этом лучше всех разбираешься.

– Дай-ка подумать, – я складывал в голове картину, словно детектив, представляющий сцену преступления, – Всё выглядит так, будто адаптивный иммунитет не успел выработаться, а врождённый просто не смог ничего противопоставить. К тому же вирус, похоже, целенаправленно уничтожает своих главных врагов, Т-лимфоцитов**.

– Какой хитрый набор нуклеотидов, – усмехнулся Крэйг.