Мир, в котором я теперь живу (СИ)

«Люблю» - отвечали ему мои мысли. Люблю – льнули к нему мои губы, целуя, обволакивая, принимая, убивая своей нежностью меня саму… Вот разве что неуемное пламя во мне до него дотянуться не могло, а ему хотелось точно так же – обвить его, облизать, как сладкую конфету. И может, поэтому пламя это – разгоралось все ярче… Ангельские крылья скользнули по спине… Да, мой желанный… да, мой божественный, да – войди в меня, наслаждайся мной…

- Люблю… – теперь уже не выдержал наш демон, содрогаясь в моих губах от нашего, одного на всех экстаза.

Да что же это такое – похоже нам на головы и в самом деле что-то бесконечное свалилось… От этих мыслей меня отвлек голос Альдара:

- Кстати, чернявый, имей в виду: еще раз назовешь меня Владыкой в какой-нибудь такой момент – и я этот Венец тебе на член надену.

- Куда?!

- Туда. Я бы и на голову тебе его надел, только мозгами твоими рисковать не хочется… надеюсь, там у тебя мозгов нет? Да уж… ничего себе – мы размялись.

А я что? А я ничего – спала себе, никого не трогала…

- По-любому это лучше – чем мечами махать, - мечтательно улыбнулся Амор.

- Я тебе так скажу, мой дорогой: вот ради чего-то такого – только и стоит ими махать…

Какое-то время мы лежали молча, и молчание снова нарушил Альдар:

- Вот лежу я и думаю – кому же мне спасибо сказать? Получается, что некому – а так хочется…

Ну, надо же, похоже – сегодня какой-то день благодарения.

- Спасибо? За что? – не понял Амор.

- Как это за что? За то, что вы двое есть в моей жизни… Но с другой стороны, если хочется – значит, есть кому? – и этот… ни на кого не похожий, запрокинул голову, заорав во всю глотку куда-то в небо – Спасибо-о-о!

А потом наш безбашенный просто сгреб нас обоих в охапку, и появилось это чувство – ни на что не похожее, ни с чем несравнимое. Эти сильные руки нас отпустят, да – если кто-то однажды захочет уйти, но уже никогда, ни за что – не уронят…

Глава 29 Канта Памяти

Шли дни, а нежности, ласки, страсти и наслаждения в нашей жизни не становилось меньше – только прибывало. Даже не знаю, с чем это сравнить. Разве что с тем, как ограняется алмаз, постепенно превращаясь в сверкающий самим совершенством бриллиант. Потому что у чуда, свалившегося на наши бедовые головы, с каждым днем обнаруживались все новые грани. Это просто не могло надоесть, стать чем-то обыденным, превратиться в привычку.

Хотя, определенные привычки, точнее, потребности, после этого нашего дня благодарения у нас все же выработались. Например, у моих мужчин появилась ярко выраженная потребность ласкать меня так, как они это делали на той полянке у пруда. В общем-то, с этого теперь и начиналась наша близость. И само воспоминание о том, как, насколько, до какой степени я отдалась им тогда, делало со мной что-то такое, что тело мое взрывалось в оргазме, стоило мне только почувствовать их первые прикосновения. Моих красавцев, естественно, не устраивало, что вкусное так быстро заканчивается, и они научились это продлевать – давали мне время успокоиться, и сладкое наваждение продолжалось… Точно так же, стало для этих двоих необходимостью – чувствовать друг друга во мне, впрочем – необходимостью это стало и для меня. Как стало необходимостью их ласкать и видеть, что они дороги друг другу.

Этому мои невероятные мужчины тоже научились – принимать ласку, хотя, она почему-то так и не превратилась для них в потребность. И можно было испытать удовольствие, просто глядя на то, как кто-то бесконечно для тебя дорогой весь, целиком, отдается твоим губам и рукам, не высказывая никаких пожеланий, не пытаясь руководить твоими действиями и даже не совершая никаких движений. Делай со мной, что хочешь – я твой…

А еще, сама себе не отдавая в том отчета, я начала воспринимать их… как людей. Пусть и живших на Земле тысячи лет назад, но все-таки людей. Видимо, моему мозгу так было легче адаптироваться к окружающей действительности. Постепенно и незаметно Альдар и Амор слились для меня с героями моих снов – безбашенным царем и его другом. И даже то, что я не могла вспомнить, кем они были в нашей истории, ничуть этому не мешало. Да и насиловать свой мозг, пытаясь вспомнить, прекратила. В конце концов, решила: если это действительно важно – вспомнится само.

И одновременно с этим на меня начали накатывать необъяснимыми волнами воспоминания о моей земной жизни, причем почему-то именно с того момента, как я стала женщиной. А это вообще отдельная история.

Стала я ею не по большой любви или страсти, не из-за взбесившихся гормонов или алкогольного опьянения, и не из-за того, что мне грамотно поездили по ушам – а просто потому, что на первом курсе универа решила избавиться от девственности.