Мир, в котором я теперь живу (СИ)

С одной стороны меня подвигли на такой шаг мои однокурсники мужского пола, у которых дурацкая пленка между женских ног ассоциировалась, чуть ли не с порядочностью. Возникал закономерный вопрос: неужели эти наивные, если не сказать ущербные, всерьез полагают, что подлая по натуре баба до совершения над ней акта дефлорации чистым ангелом является? Или что хорошая во всех отношениях девчонка становится хуже, лишившись этой пленки, которая женщине ничего кроме боли не причиняет? О, надо очень постараться, чтобы найти в нашем мире что-либо более извращенное и пошлое, чем эта «целомудренная мораль»! И совсем уж непонятно мне было, по какому праву претендуют на роль первого и единственного мужчины в жизни женщины те, кто и не думал блюсти целибат – как до встречи с ней, так и после. Их отношение к девственности почему-то оказалось для меня настолько омерзительным, что я решила от нее избавиться – не иначе как в знак протеста. Дух противоречия, кстати, одна из моих главных движущих сил по жизни. Что удивительно – он прекрасно уживается с противным мыслительным органом в моей голове, и может быть, поэтому до маразма у меня это все-таки не доходит. Но трепетное отношение к девственности однокурсников было не единственной причиной.

С другой стороны, в то время я еще надеялась, что встречу неземную любовь всей своей жизни, и мне не хотелось испытывать во время близости с любимым человеком даже этой, вынужденной боли. Если же для него окажется принципиальным вопрос о моей девственности, значит, никакая это не любовь, и отправится он на небо за звездочкой – так я рассуждала тогда. Скажете, глупо? Возможно. Зато – нетривиально.

В общем, требования к кандидату на роль первого мужчины у меня оказались небольшими: он должен быть достаточно сильным по мужской части, чтобы сделать это быстро и без проблем, быть из тех, кто считает, что вместе проведенная ночь – не повод для более близкого знакомства, а еще – ничего лишнего не должен знать обо мне, в том числе, где я живу и учусь. Короче говоря, я решила, что первый мужчина будет у меня одноразовым, поэтому и требования были такими – чтобы человек не посчитал себя использованным и тем более не воспринял случившееся как повод для каких-то серьезных отношений.

Сказано – сделано. Найти подходящего партнера на один раз в семнадцать лет ни для кого, наверно, не проблема. Вот и для меня это проблемой не стало. Правда, мой первый не поверил, что он у меня первый, и я его за это не виню. До сих пор не знаю, что такое девичья стыдливость – никогда ни перед кем не краснела и не опускала глаз. Ну, не доходило до меня, чего тут нужно стыдиться – того, что я женщина или того, что человек мне нравится? Простите, но что в этом стыдного – когда тебе нравится другой человек? Разве это не здорово, разве этим, наоборот – не гордиться надо? По мне, так стыдиться нужно чего-то противоположного. Короче говоря, мое поведение было совершенно нетипичным для девственницы, так что нет ничего удивительного в том, что мне не поверили. Поэтому все произошло слишком быстро, грубо и, как следствие – больно, но я не жаловалась и даже не сопротивлялась. В конце концов, глупость – самая дорогая вещь на этом свете, за нее дороже всего приходится платить. Я и заплатила, не торгуясь. И как бы там ни было – цели своей все же достигла.

Второй мужчина в моей жизни ни случайным, ни одноразовым уже не был. Можно сказать, с определенной натяжкой соответствовал критериям «не трус» и «не дурак», да и в постели с ним было неплохо, так что иногда мне даже казалось, что моя симпатия вот-вот перерастет во что-то большее. Но – не сбылось.

Как сейчас помню – он вышел тогда из душа с обернутым вокруг бедер полотенцем. А потом жестом профессионального стриптизера снял полотенце и выжидающе уставился на меня. Я, соответственно – на него. Пауза, что называется, затягивалась, и мой второй решил ее нарушить:

- Не хочешь доставить удовольствие своему любимому мужчине, детка?

О, как! Что-то я не помнила, чтобы в любви ему признавалась – неужели пьяная была? Напротив критерия «не дурак» начал стремительно вырисовываться жирный знак вопроса. Нет, я прекрасно поняла, чего от меня хотят, но решила включить дурочку – улеглась на кровать, в приглашающем жесте протянув руки и нацепив на лицо идиотскую улыбку. Мой второй купился на мое «непонимание», как будто и не называл меня в шутку Василисой Премудрой:

- Детка, мне, как мужчине, хочется твоей ласки. Ну, же, будь хорошей девочкой, возьми его в ротик! – сказал он, любовно поглаживая свой член.

Я сделала страшные глаза:

- Ой, а я почему-то совсем не возбуждаюсь при мысли, что мне сейчас начнут вбиваться членом в глотку… я фригидная, да? Извини, дорогой, но я вообще-то не на путану учусь, если ты не в курсе… Кстати, тапочки в зубах принести тебе случайно не надо?

Вот честное слово, если бы он смутился, сказал, что не собирался никуда мне вбиваться, я бы его приласкала – жалко, что ли? Но мой второй сказал другое:

- Да что ты принцессу из себя строишь? Не научишься сосать – кто ж тебя замуж возьмет?