Мир, в котором я теперь живу (СИ)

- Ты – нечто невообразимое, Алина. Твоя душа, твоя внутренняя сущность – это слитые воедино сущности альфара и человека, не соединенные искусственно, а именно слитые. Причем, человеческого в ней даже больше. И, знаешь, я бы, может, и предположил, что все люди в твоем мире подобны в этом тебе, если бы не одно но – и человек, и альфар в тебе совершенны настолько, насколько это вообще возможно. Ты – идеал, сердце мое, самый настоящий живой идеал. А идеал – это нечто уникальное, единичное. Идеального не может быть много. Честно говоря, я чуть не ослеп, когда увидел твою внутреннюю сущность. Что же касается этого загадочного альфара в тебе, то об уровне его силы и судить не берусь – такое впечатление, что он всесилен. Так что ты – величайшая загадка мироздания, Алина. С одной стороны, твоя сущность – производная от сущности нереально сильного мужчины, а с другой – она женская настолько, что, глядя на нее, почувствует себя мужчиной даже каменная статуя.

- Альдар… а сущности альфара и человека сильно отличаются?

- Ну… примерно так же, как и тело альфара отличается от тела человека. Если тебе интересно, самое главное отличие состоит в том, что в сущности человека просматривается ее начало, происхождение, развитие, сущность же альфара выглядит как некая изначальная данность, так – как будто она была всегда и никогда не менялась.

Я покачала головой:

- Знаешь, Альдар, то, что ты говоришь, совершенно не укладывается у меня в голове. Ну, какой из меня идеал? Если бы я была такой идеальной, то, наверное – нашла бы свое счастье и на Земле. А людям, в особенности, мужчинам, идеальной я почему-то не казалась.

Альдар поцеловал меня в висок:

- Возможно – они слишком несовершенны сами?

- Да ладно! Не могу согласиться с такой постановкой вопроса. Видишь ли, по натуре я достаточно человекотерпимое существо, но есть определенная категория людей, которых я на дух не переношу. Эти личности, как правило, ничего собой не представляют, но при этом цены себе сложить не могут, и все остальные для них – что-то, вроде грязи под ногами. Они свято верят в то, что весь мир им что-то должен: помогать, обеспечивать, решать за них их проблемы. И, естественно, во всех их проблемах виноват кто угодно – только не они сами. Честно говоря, я чуть ли не удовольствие получала, обламывая таких. Так вот, для меня согласиться с тем, что я идеальна, а мой мир – нет, все равно, что уподобиться кому-то из них.

Альдар покачал головой:

- Ну, надо же, какие… отклонения встречаются среди людей вашего мира!

Отклонения? Да это скорее – норма. Об отклонениях я даже не заикалась… и честно говоря, рассказывать ему о них мне совершенно не хотелось.

Мой царственный альфар немного помолчал, а потом вдруг сказал:

- Знаешь, Алина, когда я думаю о неизвестном, который перенес тебя на Альфаир, то практически готов согласиться с тем, что мы, альфары, ошибаемся насчет того, что никаких богов в природе не существует. Скажи, в твоем мире есть какая-то религия?

- Религия? Да у нас их полно! Хотя, основных, самых распространенных – три.

- А ты сама исповедуешь какую-то религию?

Я помолчала:

- Честно? Нет. Но я бы с удовольствием, как говорится, уверовала, если бы уловила хоть в одной из них что-то божественное. А так… по мнению моего противного мыслительного органа, религия – лишь отражение человеческих комплексов, слабостей и недостатков, и создавалась она для того, чтобы власть имущим было легче манипулировать простыми смертными. Знаешь, что меня больше всего поражает в наших верующих? Их вера основана на страхе перед гневом божьим, но при этом они почему-то не боятся верить в то, что господь бог делал все эти нелицеприятные вещи, описанные в текстах, которые считаются у них священными. Религия эта, кстати, монотеистическая, то есть, проповедует веру в одного бога – творца всего сущего. Так вот, если посмотреть объективно и беспристрастно на эти тексты, особенно, самые старые из них, складывается впечатление, что господь бог по своим нравственным качествам ничем не отличается от какого-нибудь земного царька-самодура с манией величия и полным равнодушием к своим подданным. Причем, царька в самом неприглядном смысле слова – таких после смерти точно не провозглашают великими.