Мир, в котором я теперь живу (СИ)

Думаете, во время этого торжественного ужина вокруг стола, за которым мы сидели, сновали слуги с переменами блюд? А вот и нет. Перед каждым из присутствующих лежали столовые приборы, и стояла абсолютно пустая тарелка. Передо мной так вообще – блюдо размером с поднос. Не сговариваясь, альфары посмотрели в свои тарелки, на какую-то долю секунды мне показалось, что я увидела что-то, вроде «снега» на экране телевизора, а потом у них на тарелках материализовалась еда. Причем блюда у всех были разными, судя по всему – каждый сотворил свое любимое. И моему уму это до сих пор непостижимо – ну, как можно таким вот образом сотворить пищу, ничем не отличающуюся от приготовленной обычным способом?

Альдара же мое безмерное удивление только позабавило. Оказывается, именно на примере пищи, а точнее, любимого блюда, юные альфары учатся творить. Поначалу, в Школе Взросления их кормят едой, приготовленной привычным для нас способом. Делается это специально для того, чтобы они могли, сперва определиться со своим любимым блюдом, а потом – в полной мере постичь его суть и воспроизвести. Постижение сути, кстати – это первое необходимое условие для сотворения чего бы то ни было. Если же нужно создать что-то принципиально новое, то первое, что необходимо сотворить в таком случае – это его суть, своего рода скелет, на котором строится замысел. Причем, главную роль в этом постижении играет не разум, а ощущения.

Но я-то, в отличие от этих остроухих потомков богов, такими суперспособностями не обладала, поэтому молча пялилась в свое блюдо, откровенно не зная, что предпринять.

Остроухие же красавцы и красавицы, как по команде, бросили на меня лукавые взгляды, после чего улыбнулись и дружно уставились в мою гигантскую тарелку. В результате – на ней материализовалось все то же самое, что было на тарелках у них. Ну, что тут можно сказать? Круто!

Утомлять вас описанием этих блюд не буду, отмечу лишь, что все они были вкусными, каждое по-своему, одно мне даже чем-то напомнило наши голубцы. Правда, называлось оно здесь по-другому – далиса. И далиса была как раз любимым блюдом Альдара.

Разговоры за столом вращались главным образом вокруг нашей благословенной матушки-Земли и моей жизни там. Обычно сдержанные альфары на этот раз изменили себе – вопросы на меня сыпались так, что я едва успевала отвечать. Со своей стороны, они мне рассказывали об интересных эпизодах из собственной жизни, в основном, детства.

Надо сказать, что любая совместная трапеза у альфаров – это, в первую очередь, дань памяти детству, ранней юности. Во взрослом состоянии альфары не нуждаются не только в пище и воде – но даже и в воздухе, и могут не дышать как угодно долго. Дыхание у них – скорее привычка, чем потребность, обусловленная, во-первых, их желанием ощущать запахи, что невозможно для того, кто не дышит, а во-вторых – нежеланием выделяться. По мнению альфаров, другим разумным вовсе не нужно знать о том, что они могут обходиться без всего, что для людей и аруков является жизненно необходимым. По сути, тело взрослого альфара – это идеальная, абсолютно автономная система, способная существовать без ущерба для себя в любых условиях, хотя бы даже и в условиях открытого космоса. Именно так – поскольку ни лютый холод, ни смертельная жара не представляют угрозы для альфара. А детство и ранняя юность, помимо прочего, так много значат для них потому, что в юном возрасте альфары не настолько отличаются от других разумных, чтобы чувствовать себя чужаками в этом мире. Может, из-за этих отличий, может, не только поэтому – но общаться с ними было захватывающе интересно.

Когда же этот, во всех отношениях, беспрецедентный для меня ужин, закончился, мы дружно переместились в дворцовый сад, где я воочию увидела дерево, лист которого и являлся символом Дома ин Шарон. Называлось оно шария, и, судя по всему – от его названия и произошло имя Дома Владык. Представьте себе дерево с мощным, как у дуба стволом, но при этом с гибкими, изящными ветвями – как у ивы. Эти изящные ветви были сплошь покрыты красивыми резными листьями, имеющими форму трилистника, необычайно яркой окраски, чем-то напоминающей окраску листьев земного кротона: в каждом, отдельно взятом листочке, неповторимым образом сочетались самые разнообразные цвета – кофе, багрянец, пурпур, ржавчина, оранж, золото.

По легенде, именно под этим деревом играла со своим малышом человеческая женщина, глядя на которую, Адилле, Праматери Владык, самой захотелось ребенка. Что было удивительно – волосы Альдара и его родственников действительно переливались оттенками, похожими на оттенки листьев шарии.

Если вы подумали, что дерево в дворцовом саду имело какой-то сакральный смысл или статус родового древа, то могу вас разочаровать – это была обычная шария, правда, довольно старая: ее посадили в тот день, когда юный Альдар прибыл в родовое гнездо после выпуска из Школы Взросления.