Мир, в котором мы живем

– А чего тянуть-то? Он знает, как заработать миллион баксов, но при этом сидит как старый скряга на ящике с золотом и никому его не отдает! – всплеснул руками от удивления. А затем резко хлопнул в ладоши: – Все! Всем собираться! Время – деньги!

Ну, видимо, да, чего тянуть-то. Хотя уж очень мне не хотелось с хиршенами встречаться. Но без них, точнее, без деда Матисса, ничего не получится.

Мы встали и ушли в спальню. Я быстро принялся одеваться, а чего думать-то – брюки, теплая рубашка, на улице январь и плюс десять, куртка в прихожей. И я уже успел одеться, а Настюха все голой стояла в размышлении:

– Ты чего?

– Платьев бы…

Я прижал ее к себе, поцеловал:

– Обязательно организуем поход по магазинам, – ну, надеюсь, работа у Нукова себя оправдает в смысле материального обеспечения, и моя меркантильная жадность наконец-то успокоится. Я усмехнулся.

– Но тебе и форма идет…

Она стукнула меня в грудь. В шкафу была только ее форма, несколько комплектов с парадной вместе, куда вместо брюк входила милая прямая юбочка. Почему у нас парады всего раз в год, 9 мая? А то так редко видишь девчонок в платьях и юбках, что хочется праздников почаще.

Но платьев купим обязательно. Вот как вернемся из Конвоя в Пустошь, так и пойдем по магазинам тратиться…

Я привел себя в порядок, проговорил Насте, которая была все еще в размышлениях: «Ждем!» – и вышел в гостиную, где Нуков начал разливать вторую бутылку. У него точно карманы бездонные:

– Не жалко? – вырвалось у меня.

– Если ты сказал правду и знаешь то, о чем сказал, то таких бутылок у тебя будут ящики.

– Эти ящики нужно еще найти, – в Пустоши, конечно, можно найти все или почти все. Но ведь нужно найти!

– Думаешь, если бы я не нашел, то пил бы здесь коньяк? – он усмехнулся.

Я подошел к столику взял рюмку:

– Но даже если мы с тобой не пьянеем, то по печени эта зараза бьет еще как! – и я закинул рюмку в род.

Кирилл хмыкнул:

– Не думай о печени, думай о перспективах!

Тут наконец появилась Настя, а я уже хотел было крикнуть, не заснула ли она там? Но можно сказать, управилась быстро, почти по-военному…

И ей и в самом деле шла военная форма. Хм… Впрочем, я видел ее только в ней и… без нее. Даже в юбке не видел ни разу. Это нужно исправлять срочно магазинами!

И было бы лучше, если сразу сейчас! Вот взять и внаглую попросить у Кирилла аванс и с ним и пойти по магазинам!

– А когда ты намечаешь Конвой в Пустошь?

– Если все будет нормально, то завтра. Уже ребята конвой составляют.

Мы уже выходили из квартиры. Нуков впереди, а я с Настей под ручку сзади. Но у двери он остановился и спросил:

– Охрану тут не надо оставить?

Я как-то об этом и не думал. Ну, а поразмыслив, решил, что не стоит. Так и сказал:

– Думаю, нет смысла. Чужие тут не ходят, а свои ребята честные, да и соседи у меня боевые.

Нуков кивнул соглашаясь:

– Если за столько лет хрусталь сохранился и никто не вынес, то да, соглашусь с тобой…

А я задумался…

На самом деле это главная загадка нашего мира. Так и не разгаданная и вполне поэтому соотносящаяся с Матрицей.

Вот почему и в самом деле хрусталь так никто и не вынес? Ни до меня, ни после меня? Если я и закрываю дверь, то на запор, когда я не один, и понятное дело, что во время секса, чтобы никто не беспокоил. Но это только ночь, а так ведь дверь почти всегда не заперта!

Ну ладно, когда я вселился, то мало у кого появилось желание посетить мое жилище. Правда, я никогда не задумывался, как эти двое оказались в нашем квартале. Ведь следствие проводилось и было выяснено, что эти двое не из нашего квартала. То есть где-то лазейка? Хотя явно малоизвестная, что ей воспользовались всего двое. Или пока только двое.

Так не о том думаю. А о загадке. О квартирах, которые нас ожидают. Об обстановке, которая не тронута многими веками. Матрица?

На самом деле мой квартал стал заселяться всего шесть лет назад. И первая загадка – где этот квартал находился до этого момента? Почему о нем никто не знал? Впрочем, Горск – город, о котором мало кто знает все, если, конечно, знает. И можно ли вообще знать об этом городе все?

Я сам люблю порой погулять по Горску – сейчас реже, лени стало больше – и если взять центр, то в нем мало что поменялось. А вот окраины кажутся, что постоянно в движении. Видимо, нам и в самом деле прочищают мозги. Повторяюсь, но мысли постоянно возвращаются или к Матрице, или к Антиматрице. Но если честно, не хочу я в Матрицу…

Так вот, когда я получил ордер на заселение, вот именно ордер и именно на три подъезда, в которых мог выбрать любую квартиру, со второго этажа по пятый, квартал был почти пустым. Это уже когда народу прибыло, появились и заборы, и калитки, и обустроились детские площадки, и бывший детский садик стал тем, чем он является сейчас – центром досуга и услуг.

Я спрашивал у девчат из квартирного департамента, когда этот квартал был подготовлен к заселению? Но они только пожимали плечами, говоря, что он всегда был готов, просто время его пришло только сейчас. И как это понимать?