Мир в раннее Новое время

Прибывший в Париж герцог Майеннский наказал виновных и разогнал «Совет Шестнадцати», опасаясь, что такие действия оттолкнут от Лиги ее умеренных сторонников. И действительно, инициатива явно переходила к Генриху IV. К нему в Тур устремлялись все новые беженцы, одна за другой провинции заявляли о верности королю, его право на престол признало большинство епископов Франции. Вокруг короля сложился штаб блестящих интеллектуалов, перехвативших инициативу в «памфлетной войне». Политическое чутье подсказывало королю, что ситуация меняется в его пользу.

Кризис в стране достиг апогея. Крестьянские отряды в Бретани, Сентонже, Ангумуа уничтожали любых солдат и сборщиков налогов, появлявшихся на их территории. В Гиени повстанцы — кроканы, чей боевой клич был «аuх crocants!» («на грызунов!»), — нанесли ряд поражений дворянским армиям, отказывались платить налоги, угрожали перебить всех дворян. Призывы радикальных лигеров к пересмотру социальной иерархии напугали дворян, чиновников и буржуа. Генрих IV представлялся единственным, кто мог спасти от социального хаоса и от утраты страной независимости. На Генеральных Штатах, собранных лигерами в Париже в январе 1593 г., чтобы решить, кто будет королем, для всех стало ясно, что испанцы навязывают свою кандидатуру (дочь Филиппа II). Поэтому, когда 25 июня 1593 г. Генрих IV торжественно перешел в католическую веру, лигерские города один за другим начали присягать королю. В феврале 1594 г. в соответствии с коронационным чином прошло миропомазание Генриха IV. 21 марта 1594 г. во главе четырехтысячного отряда он въехал в город через ворота Сен-Дени, заранее открытые лигерским комендантом Парижа Бриссаком, которому был обещан маршальский жезл и солидная пенсия. Лигерам не удалось организовать сопротивления даже в Латинском квартале, их цитадели. Самым рьяным пришлось удалиться в изгнание. Остальным была объявлена амнистия. Парламент и Сорбонна отменили постановления, принятые против короля. Вину за тираноборческую агитацию они переложили на иезуитов, воспользовавшись тем, что студент иезуитской коллегии Жан Шастель пытался убить короля. В январе 1595 г. иезуитов изгнали из Франции.

Король еще несколько лет отвоевывал страну, перемежая военные действия торгом с вождями Лиги. В 1595 г. он объявил войну Испании, сумев осуществить план сплочения дворянства в «патриотической» войне. Этому способствовало и папское признание Генриха IV. На его сторону перешли герцог Майеннский и герцог Гиз, сын убитого Генриха Гиза. В ходе полугодовой осады вчерашним лигерам и роялистам в 1597 г. удалось взять Амьен, захваченный испанцами. В феврале 1598 г. сдался последний из лигеров — губернатор Бретани герцог Меркёр. 13 апреля 1598 г. король подписал «Нантский эдикт», формально завершивший Религиозные войны. Повторяя серию «Эдиктов терпимости», «Нантский эдикт» дозволял «приверженцам так называемой реформированной религии» иметь свои церкви (хотя и не во всех городах), уравнивал их в правах с католиками, разрешал протестантам занимать государственные должности. Секретные статьи «Нантского эдикта» предоставляли гугенотам несколько крепостей, право созыва собраний.

Религиозные войны закончились «вничью» — подойдя к краю пропасти, страна осознала необходимость идти на компромиссы. От распада Францию спас и запас прочности, имевшийся у королевской власти, и традиции французского права, и сила церковного галликанизма (даже лигеры полагали, что решения французской церкви и Сорбонны выше папских булл), и законы рыцарской солидарности, объединявшие французское дворянство, и скреплявший страну «железный каркас бюрократии».

Победителем из смуты вышел абсолютизм, который с новой династией Бурбонов приобретает свои классические черты.

Страны Пиренейского полуострова в конце XV–XVI веке

Испания и Португалия в конце XV–XVI в. находились на вершине своего могущества, их роль в истории Европы и всего мира была в эту эпоху как никогда высока, однако в том же XVI в. обе страны вступают в период упадка, для Португалии сопровождавшегося к тому же утратой независимости. Одновременно в обеих странах это был и период расцвета культуры Возрождения. Сходство географического положения, природных условий и исторических судеб, а с конца XV в. — похожая роль в Великих географических открытиях и создании колониальных империй обусловили, при ряде различий, немало общих черт в развитии Испании и Португалии.

Испания в правление католических королей