Мир в XX веке: эпоха глобальных трансформаций. Книга 1

Рассматривая науку в первую очередь как некий ресурс для решения своих различных внутри– и внешнеполитических задач в условиях полного огосударствления системы научных учреждений, власть применяла самые разные методы для направления научных исследований в нужное ей русло. С одной стороны, существовала достаточно разветвленная система поощрений ученых, в первую очередь денежных и материальных. Это в первую очередь Ленинские (учрежденные в 1925 г. и регулярно вручаемые с 1956 г.) и Сталинские (1940-1954; с 1967 по 1991 г. — Государственные) премии за выдающиеся научные исследования, различные надбавки (например, за ученые степени) и льготы. Успешное продвижение вверх по академической карьерной лестнице ученого, доказавшего свою нужность и «идеологическую правильность», рассматривалось как образцовый вариант социальной мобильности. Более того, государство могло позволить определенные «вольности» ученым, исследования которых имели принципиальное значение для решения тех или иных политических и общественных задач (П. Капица, Л. Ландау после 1953 г.). С другой стороны, практиковалась довольно жесткая система контроля и запретных мер, крайней формой которой были массовые аресты. В 1930 — начале 1950-х годов большое количество ученых, порой целые научные школы и направления, были с разными формулировками объявлены «ошибочными» или «вредительскими», а их представители были отстранены от научной деятельности, арестованы, отправлены в лагеря или расстреляны. Среди них были ученые с мировым именем, например, биолог Н. И. Вавилов и экономист Н. Д. Кондратьев. Трагической страницей в истории отечественной науки стали разгром генетики и кибернетики, объявленных «буржуазными лженауками», кампания по борьбе с космополитизмом, жертвами которой стали представители и естественных, и гуманитарных наук, «дело врачей».

Насколько эффективной в целом была советская образовательная и научная политика? Наиболее очевидными оказались достижения в области естественных, точных и технических наук. В крупнейших научных центрах были созданы выдающиеся научные школы, получившие международное признание. Это относится в первую очередь к самым разным областям физики и математики. В значительной степени это связано с утилитарно–прагматическим отношением власти к научным исследованием. Поддерживалось то. что способно было привести к усилению «военной и экономической мощи страны». В случае необходимости в условиях жесткой централизации и планирования такая выборочная поддержка была, по мнению некоторых исследователей, весьма эффективной и позволяла добиться необходимого результата. Яркими примерами этого является «атомный проект» или развитие исследований в сфере космонавтики. Но поскольку в условиях бюрократической централизации набор приоритетных областей исследования определялся политической верхушкой, некоторые перспективные (даже с точки зрения потенциального практического применения) сферы научного исследования остались без внимания или оказались под запретом (например, генетика в конце 1940-х годов).

Борис Кустодиев. Профессор Петр Капица и профессор Николай Семенов. 1921 г. Музей–кабинет П. Л. Капицы

Важным индикатором научного развития и интернационального характера мировой науки являются с начала XX столетия Нобелевские премии (их дополняют премии Филдса по математике). Статистика и динамика изменения числа нобелевских лауреатов наглядно свидетельствует о смещении неформального центра научных коммуникаций и производства знания из Европы и Германии в Соединенные Штаты Америки. В этом плане СССР с восемью нобелевскими лауреатами советского времени (не считая премий по литературе и премий мира) заметно и явно отставал в этом неформальном состязании умов.

В 1963 г. ректор Калифорнийского университета К. Керр поставил вопрос о трансформации в современном обществе прежних флагманов образовательной системы в «мультиверситеты» — многофункциональные и комплексные образования, весьма сильно отличающиеся от своих классических и средневековых прообразов. Запуск первого искусственного спутника Земли в СССР привел к принятию в США 2 сентября 1958 г. Закона об образовании в целях национальной обороны, согласно которому штатам и муниципальным образованиям были предоставлены значительные ресурсы и полномочия для продвижения качества и научного содержания образования.