Мир внутри

Впрочем, на стройке трудилось множество наемных работников из самых разных времен и стран, большинство из девятнадцатого-двадцатого веков. Но были и такие, что пришли из начала следующего века и даже немного позже. Сокровища страны Пунт позволяли царице не скупиться на рабочую силу, которой не хватало во всем царстве.

Поначалу Стас держался обособленно: он прибыл в одиночку, в то время, как остальные оказывались на земле Египта группами иной раз по паре дюжин человек. А потом познакомился с Вениамином из особенно большой компании, прибывшей незадолго до его появления. Вениамин завербовался в конторе «Осириса» в пятнадцатом году, можно сказать, дал деру, когда в его родном Ростове-на-Дону случилась серьезная заварушка. Если верить его рассказам, пришла пора вербоваться куда угодно, хоть в пекло, лишь бы унести ноги.

Очень быстро они сошлись и стали друзьями – как-никак, почти земляки. Странно было, что в «Осирисе» все же взяли Вениамина – очень мало походил он на здешний контингент. Худой, нескладный, в очках с тяжелыми линзами. Впрочем, он не таскал камни, а лишь облицовывал их, если эту работу можно назвать легкой. Вениамин прежде работал в туристической компании, финансировавшей археологической экспедиции местного музея, сам неоднократно участвовал в них, увлекался трудами Льва Гумилева и мечтал отыскать нечто необыкновенное. Можно сказать, ему это удалось.

Очки в сочетании с набедренной повязкой смотрелись диковато. Обгоревший Вениамин здорово походил на Махатму Ганди.

– Меня в учебниках истории всегда удивляли масштабы древнего строительства, – говорил он вечерами, когда они самодельными ложками хлебали супец, составлявший их ужин. – Взять те же пирамиды. Там на строительстве трудились сто тысяч человек, там – чуть не двести. Но ведь людей-то в те времена было намного меньше, чем в наше! Даже если согнать все окрестное население, столько не наберется… А военные кампании, проводившиеся в самый разгар храмового строительства? Египет вечно воевал с соседями.

– Знаешь, а я в толк никак не возьму, каким макаром жрецы выискали способ перемещения во времени.

– Вот этого я и сам понять не в состоянии. Хотя расспрашивал, разнюхивал долго. Только одна гипотеза, и то, довольно бредовая. Но, по крайней мере, о чем-то подобном обмолвился жрец Осириса, когда совершал ритуал над умершим надсмотрщиком – незадолго до твоего прибытия. Похоже, около тысячи лет назад, в одном из заброшенных храмов в Гизе жрецы нашли машину времени, оставшуюся, как утверждается, еще от потонувшей Атлантиды. По крайней мере, на это напирал сам жрец. В рабочем состоянии. Жрецы сразу смекнули, как использовать аппарат для своей выгоды. Раз не хватает рабочих рук для строительства тех же пирамид, – теперь их можно нанять в любом будущем. А вербовать народ – что может быть проще. Достаточно найти подходящее место и время.

– Это верно, платят здесь хорошо, вот и отбоя от желающих поработать нет. Как только приходит нужда. А она на нашей планете частый гость, хоть в твое, хоть в мое время, – Стас сразу вспомнил Жеку, наверняка, этот хват получил свою дольку от «Осириса» за убеждения.

– Ты прав. И уходящему на заработок уже неважно, чего это будет стоить. Взять меня, мне было главное уйти…, – Вениамин замолкал, вспоминая. А потом продолжал с новой ноты: – Нет, я не зря попал именно сюда. В страну, где культ мертвых наиважнейший из всех. Знаешь, здесь только раб или самый последний бедняк не может позволить себе мумификацию, обеспечивающую прямую дорогу к судие вечного царства. Что говорить о прочих. У туземцев по рукам чуть не шпаргалка ходит, какие три вопроса может задать Осирис добравшейся до него душе – и от правильности ответов зависит, получит ли душа успокоение или будет вечно бродить по земле.

– Да, смешной народ…

– Просто глубоко верующий в смерть, и всю свою сознательную жизнь готовивший себя к ней, – отвечал Вениамин. – В отличие от нас, ни во что, кроме денег, уже не верящих.

– Я считаю себя христианином, – возражал обычно Стас. – А потому верю в жизнь, ибо Христос «восстал из мертвых, смертию смерть поправ».

– Хочу напомнить про рай или ад, где грешники и праведники будут проводить вечность как раз после жизни.

– А потом они восстанут, дабы утвердить царствие грядущее. Где и будут жить все последующее время.

– Это для тех, кто в битве в живых вообще останется… Ну, хорошо, скажи мне, что подразумевать под вечностью царствия грядущего – время существования нашей вселенной? Или нечто большее? Или вообще к вселенной отношения не имеющее?

Подобные споры у них возникали довольно часто за все время их знакомства. Но особенно, в самые последние дни, когда Вениамина подкосила болотная лихорадка. К несчастью, обычное дело среди туземцев и строителей некрополя.