Мир вверх тормашками (СИ)

     — Ещё как, ваше магичество. Хороших коней нынче днём с огнём не отыщешь, так что приходится путешествовать.

     — Что такое? — удивился Виттор словам возницы. — Помнится, наш край всегда славился своими добротными скакунами. Неужели в окрестностях цитадели не осталось ни одного большого скотного двора?

     — Шутите, ваше магичество? Да в нашем крае хорошей скотины отродясь не бывало. Всё поголовье из-за моря подвозят.

     — Но как же, я ведь помню…

     — Точно вам говорю, ваше магичество. Разводить собственное хозяйство – оно ведь дело невыгодное, так говорят. Лучше за золото и серебро чужестранных кобылок приобрести. Да и мороки с хозяйством не оберёшься.

     — Невыгодно, говоришь?..

     — Точно-точно, ваше магичество. Наш городской голова вот так прямо и сказал – невыгодно! А ему, оно знаете, всё виднее. Это ведь человек других кровей, большой, образованный. Если говорит, что негодное это дело хозяйство вести – значит, так оно и есть. Быть может, такой расчёт иногда дороговато крестьянам обходится, зато на дорогах просторно и в городских конюшнях всегда полно свободных стойл. Да и сена всем хватает, а было бы у каждого смертного да по лошади, так и что бы мы сейчас с вами делали?

     — Но раньше так и было, — сказал Виттор, и сам не очень-то веря в собственные слова. — Хотя, быть может ты и прав.

     — Нет-нет, ваше магичество. Не могло быть такого, вы уж простите, но я в это никогда не поверю. Неугодное это дело, за скотиной ухаживать, нерентабельное, вот как.

     Телега проехала несколько вёрст по рыжей грунтовой колее, полной ухабов и глубоких колдобин. Деревянные колёса опасно поскрипывали, несколько раз застревали в грязи, да так, что кляча едва справлялась с нагрузкой, вытаскивая бричку обратно на колею. Вокруг покачивался ковыль высотой с человека, дул лёгкий ветерок и доносил до обоняния путешественников смрадные миазмы болота.

     — Деня, а что за дорогу ты выбрал? Когда уже будет тракт?

     — Тракт? — ответил возница, прихлопывая жирного комара на щеке. — Так это, стало быть, тракт и есть, ваше магичество. Мы от самой цитадели держали путь трактом и никуда не сворачивали.

     — Не может быть? — вдруг возбудился архимаг, поднялся над тюком соломы и начал осматриваться по сторонам. Местность ему была совсем незнакома. Старый тракт в его памяти был весьма просторной дорогой, выложенной из добротного камня и подбитой с двух сторон мягкой обочиной из гравия вперемежку с песком. На протяжении всего пути от цитадели до ближайшего города цвели великолепные сады, а чуть дальше протекала быстрая речка, чьё русло повторяло все изгибы и повороты тракта.

     — А где же сады? Где река?

     — Эм… ваше магичество, я здесь садов отродясь не припомню. Да и реки тоже. Только болото раскинулось за тем пригорком.

     — Нет-нет-нет, — запротестовал архимаг. — Я точно помню, что раньше здесь была добротная дорога, которая вела к городу. А у дороги цвели сады и протекала река. Что случилось?

     — Не могу знать, ваше магичество. Эта грязь была на месте тракта ровно столько, сколько я живу на белом свете. А строить дорогу невыгодно, сами должны понимать.

     — Невыгодно?

     — Точно, ваше магичество. Наш городской голова именно так и сказал – невыгодно! Ну и что, что порой добираться по своим делам бывает неудобно и даже тяжело. Зато какие у всех наших крепкие ноги. Не мышцы – стальные канаты! Вот, взгляните, ваше магичество.

     Деня на миг задрал обе штанины, чтобы показать архимагу свои ноги. Виттор вынужден был согласиться с доводами старого конюха. Несмотря на возраст, его ноги были действительно очень крепкими и мускулистыми.

     Лошадь успела пройти ещё около версты, прежде чем телега впервые сломалась. Переднее колесо отвалилось прямо на ходу. Бричка опасно накренилась, так что Виттор едва не вылетел за борт.

     — Что случилось? — испуганно пробормотал архимаг, изо всех сил вцепившись руками в противоположный борт.

     — О, ничего страшного, ваше магичество. Сущие пустяки.

     — Ничего страшного?.. Я видел, как колесо отвалилось и укатилось в кювет.

     — Это правда, ваше магичество, — невозмутимо ответил конюх, слезая с козел. — Всегда на этом месте отваливается, как по волшебству. Я сейчас, мигом всё починю.

     — Починишь? Прямо здесь, на ходу, посреди тракта?

     — Ну да, а что такого?

     — Для этого дела нам бы сгодился кузнец.

     — Кузнец? А что это такое «кузнец», ваше магичество?

     Деня с трудом вытолкал колесо из ямы и начал пристраивать его обратно к телеге. Послышался звон молотка, бричка вся сотрясалась от сильных ударов по оси. Лошадь несколько раз возмущённо фыркнула, а потом сместилась к обочине и стала поедать высокий ковыль.

     — Ну как же, кузнец – это мастер, что обучен обращаться с железом, — ответил Виттор. — Он бы вмиг приладил колесо и грамотно его отрегулировал, чтобы плавно катилось и не скрипело.

     — Эх, так и есть, ваше магичество, — согласился конюх. — Да, видно, все кузнецы перебрались за море, потому что все важные детали присылают оттуда. Сами-то мы управляться с металлической грамотой не обучены.

     — Как же так? А кто подковал эту клячу?

     — Так я её уже подкованной и купил.

     — А телегу кто собирал?