Мир выживших

— Он не забыл. Я уверен в этом. Если то, что ты рассказал о нем, правда, то у него еще много средств в запасе; ему не стоит беспокоиться о том, что ты последуешь за ним. Только я не могу представить, почему он захотел исчезнуть, если подумал, что я мертв, и он может убить тебя и Хелен. Я могу понять его желание пощадить Фарана и его дочь в знак благодарности, но в противном случае…

— Должно быть, это какая-то ошибка — вроде слепого пятна в его мышлении — или он заставил бы меня принести более мощное оружие, — ответил Тайсон. — Поэтому все, что я сказал о забвении, все еще действует. Определенно, это оружие нужно ему где-то там.

— Я знаю, — уступил Блэкмор. — И это наша лучшая надежда. Ты не понимаешь? Позволь ему там остаться. Он будет человеком двадцать второго века во времени, в равной степени незнакомом ему и нам. В опасном времени со множеством неизведанных ловушек…

— Нет, — сказал Тайсон, мотая головой. — Я не могу представить, что сделаю это. Мы не знаем, что он может замышлять. Экстрасенсорный гипноз — это нечто особенное. По всей видимости, он может действовать на расстоянии. Ему не надо смотреть на меня или говорить со мной. Он просто тихо сидел в отсеке и заставлял меня выполнять его приказы. В первый раз, я имею в виду. И даже во второй раз.

— Предполагается, что любой гипноз — это самогипноз, — продолжил он после паузы. — Ты смотришь в глаза гипнотизера или на яркий свет, а на самом деле ты вводишь себя в транс. Что-то вроде истерии овладевает тобой. Затем, конечно, ты начинаешь подчиняться словесным приказам гипнотизера. Ты либо немедленно делаешь то, что он приказывает, или делаешь это после пробуждения на основе пост-гипнотического внушения, которое он внедряет в твой разум. Но когда ты совсем не видишь и не слышишь гипнотизера…

Тайсона била дрожь; Блэкмор это чувствовал, сжимая пальцами плечо мужчины.

— Тебе придется меня отпустить. Его нужно вернуть. И мне не важно, насколько велик может быть риск.

— Ты кое-что забыл, — заметил Блэкмор. — Если то, что ты сказал, правда — всегда было известно, что гипноз — это насилие. Предполагается, что ты не можешь заставить загипнотизированного человека сделать что-то, нарушающее его моральные принципы — или каким-то образом вызывающее внутренний протест. Очень легкое сопротивление иногда можно преодолеть убеждением, но это требует немалого умения. Вот почему я сомневаюсь, то Маладор мог заставить тебя…

— Ты полагаешь, что я хотел вывести машину из-под контроля? Или убедиться, что змея укусит тебя или даже вывести Маладора из отсека, чтобы он мог рисковать жизнью, как ты сказал, в неизвестном мире? Потому что если ты…

— Ты мог неосознанно хотеть того, о чем сейчас говорил, — сказал Блэкмор. — Но давай решим так. Ты мог испытывать бессознательный страх, постоянное опасение, что машина может выйти из-под контроля — в следующем путешествии Филиппа. И Маладор мог оказать на тебя экстрасенсорное влияние и заставить разыграть то, чего ты боялся, в состоянии, подобном трансу. Ты не хотел, чтобы это случилось, но твой страх перед возможным вынудил тебя реализовать эту возможность. Это словно… да, как будто ты во сне стоишь на высоком утесе, и у тебя появляется неконтролируемый импульс броситься на камни далеко внизу. И не всегда во сне.

— Но разве это объясняет, как Маладор заставил тебя наступить на змею? Я и этого тоже боялся?

— Я не уверен, — сказал Блэкмор. — Ты, на самом деле, мог испугаться чего-то подобного, когда увидел, как я спускаюсь в болотистый цветочный сад между гигантских ветвей.

— Но это должно означать, что я, а не Маладор, находился в экстрасенсорном контакте с твоим разумом, — заметил Тайсон. — В таком предположении нет смысла.

— Возможно, тройная коммуникация… — ответил Блэкмор. — Но ты прав. Это вызывает сомнения. Я просто пытаюсь заставить тебя понять: Маладор может быть не настолько опасен для нас где-то там, как ты, кажется, думаешь. Может быть, есть другой способ объяснить случившееся. Он может быть… да, вероятно, он — ясновидящий. И он может ввести тебя в транс — экстрасенсорный транс. Но возможно, это и все.

— Спрашиваю в последний раз, — решительно произнес Тайсон. — Ты отпустишь меня? Я иду за ним.

Блэкмор внимательно посмотрел на него.

— Прежде чем ты натолкнулся на меня, я посмотрел тебе в лицо, — сказал он. — Казалось, ты не отправляешься в погоню за Маладором, а убегаешь от чего-то. Как будто тебя самого преследовали фурии. Мы можем продолжить аналогию с Эсхилом. Тот трезубец заставил тебя задуматься, как выглядел бы Посейдон, прогуливающийся вдоль пляжа в Коннектикуте. Может, ты убегал от чувства вины, Роджер? Поэтому ты так спешишь рисковать своей жизнью где-то там? Или это путь искупления — ты не можешь простить себя за то, что сделал? Если так — заклинаю тебя: позабудь это! У тебя нет провинности, которую надо искупить. Это могло случиться со мной, с Филиппом — с кем угодно.