Мир за гранью войны

Нет, опытным глазом Ганс замечал, что у противника тоже не всё гладко. Например, артиллерийский огонь русских был откровенно жидковат — орудий (особенно тяжелых) и снарядов к ним у советов явно не хватало. Но все-таки XVII корпусу противостояли свежие, не обескровленные боями части, не плохо подготовленные к зимним боям. И это сказывалось. К вечеру 5 января 1942 года Ганс понял это как никогда отчетливо.

В этот день с рассветом их батальон после очередного ночного марша пошел в атаку на прорвавшихся ночью сибиряков, занявших какое-то село, превращенное пехотинцами Холлидта в опорный пункт. Три дня назад им уже приходилось отбивать эту кое-как укрепленную кучку строений. В тот раз всё прошло удачно — удалось незаметно подобраться к самой окраине по заросшему редкими кустами руслу небольшого ручья. В этот раз номер не прошел: русские учли полученный урок и выставили с опасного направления соответствующий заслон, отогнавший огнем штурмовую группу из 4-й роты, сунувшуюся по знакомому маршруту. Бестманн быстро собрал всех ротных командиров и прикомандированных к мобильной группе офицеров. Вопрос, собственно был только один и штурмбаннфюрер сходу его озвучил:

— Ну и как теперь брать эту чертову кучу поленьев?

— А никак! — огрызнулся Франц Штайнер — командир провалившей атаку 4-й роты. — Слишком у них позиция хорошая — пулеметчики простреливают все русло до самого поворота. Идти на них в лоб — самоубийство, а подавить их отсюда не получится, их берег прикрывает.

— Остынь, Франц, тебя никто не винит. Просто "иваны" стали слишком быстро учиться на своих ошибках. Но! Взять это чертово село (как бишь там оно называется?) всё-таки надо. Так что давайте свои предложения, камрады.

— Хорошо бы их с воздуха чем-то тяжелым накрыть. Пока бы они от бомб уварачивались, можно было бы проскочить по полю напрямик.

— Заманчиво. Что скажет люфтваффе?

Оберлейтенант люфтваффе, прикрепленный к группе в качестве офицера связи и корректировщика, отрицательно покачал головой.

— Сейчас все "штуки" работают в Донбассе. Максимум на что мы можем рассчитывать это разведчик-корректировщик.

Вагнер, бессменный командир тяжелой роты, не сдержавшись, хмыкнул:

— Он был бы очень кстати, если бы у нас вдруг оказался гаубичный дивизион.

— Тонкое наблюдение, Курт. А твои игрушки на что?

— А что мои игрушки? У "обрубков"[75] снаряды кончились — вчера последние расстреляли. Ждем, когда подвезут. Служба снабжения ничего конкретного не обещает. От "колотушек" тут особого толку не будет, сам понимаешь. К трофеям есть по два десятка шрапнелей и по полтора десятка осколочно-фугасных на ствол. Но снаряды у них не чета гаубичным, так что…

— Donnerwetter! Как не вовремя. Пауль, как у тебя?

Командовавший зенитным дивизионом, гауптманн люфтваффе пожал плечами.

— У меня осталось примерно по тридцать снарядов на ствол, считая несколько бронебойных. А легкая батарея все еще на старой позиции, откуда мы свалили вчера — командир дивизии придержал для отражения контратак. Раньше завтрашнего утра мы ее не получим.

— Ладно, тридцать снарядов не так уж и плохо, должно хватить. Сделаем так: Курт, открываешь огонь из трофеев, шрапнель впермешку с осколочными, чтобы "иваны" морды в землю уткнули. Пауль, твоя третья батарея занимается тем же. Вторая пока в резерве. "Колотушки" выставляем на прямую наводку и пытаемся гасить русские пулеметы, когда они проснутся. 2-я и 4-я роты идут в атаку в лоб через поле. 5-я рота пытается подавить огнем русскую минометную батарею за селом — больше нам их достать нечем. Ганс, твоя рота постарается зайти слева, вдоль реки. Постараемся раздергать силы русских. Раз они выделили сильный заслон на левый фланг, то на весь периметр их может не хватить. 1-я рота и взвод "обрубков" — в резерве. Есть вопросы? — Бестманн обвел взглядом хмурые лица офицеров и, не дождавшись ответа, скомандовал — Тогда по местам. Начинаем через 40 минут.

* * *

Ганс зло сплюнул в сугроб и бросил быстрый взгляд на своих солдат, пытающихся найти хоть какое-то укрытие от вражеского огня среди чахлых деревьев и голых прутиков прибрежной лозы. Все пошло наперекосяк с самого начала. Началось всё с того, что у русских оказалась не одна, а две минометные батареи, а продолжилось тем, что они еще и батарею своих "бах-бухов"[76] приволочь успели. Атаковавшие в лоб, роты вынуждены были залечь под сильным артиллерийским и пулеметным огнем, преодолев едва ли половину расстояния до ближайших домов. А затем и вовсе откатились назад, понеся существенные потери.