Святой луч протянулся от меня к лавовому элементалю, сидящему на жерле раскалённого гейзера, и я, наученный горьким опытом, немедленно рванул прочь. Сзади зашипело, закряхтело, а затем рвануло, накрывая огнем и зал, и коридор, по которому я бежал. Слава богам, за это время я сумел удалиться на достаточное расстояние и меня задело только краем огненного шторма, большая его часть поднялась к потолку, сняв с воздушного щита лишь сотню пунктов прочности. Я на миг затормозил на повороте, убедившись, что элементаль движется за мной и рванул вниз, по пути скидывая с себя одежду. Не сказать, чтобы доспехи были сильно громоздкими, но наплечники постоянно цеплялись за стенки штольни, затормаживая движение, а у меня сейчас каждая секунда на счету. Элементаль вплыл в коридор со штольнями, когда я уже залезал в ближнюю из них. Полыхнуло и ноги мои обожгло брызнувшими на нее раскаленными каплями магмы. Я заработал локтями шустрее, протаскивая свое тело вглубь норы. Полыхнуло снова, опять опаляя мои конечности выбросом лавы, снимая остатки воздушного щита. Хорошо хоть бижутерия и элик снимали три четверти негативного эффекта от огня, а то я бы сейчас уже поднимался с камня возрождения в толпе игроков, мечтающих получить небывалую мужскую силу и неотразимую девичью красу. Я сделал последний рывок и съехал вниз, чуть не налетев на примостившегося там хозяина. Два элексира восстановления жизненной энергии и я, прикрываясь щитом, аккуратно выглянул наружу.
Элементаль стоял прямо напротив входа, немедленно запустив в меня пару лавовых зарядов. Однако лава летела по дуге и до меня не долетала, разбиваясь о потолок штольни, или, не долетая до меня, расплескивалась на ее полу. А вот луч бил по прямой, с каждым кастом снимая с противника по пять-шесть сотен хитпоинтов. Элементаль ярился, стреляя направо и налево, но до меня достать он не мог. К сожалению, у его ярости все же нашлись негативные эффекты, воздух вокруг раскалился на столько, что моей защиты стало не хватать.
В добавок к этому доту, дышать стало очень трудно, рот открывался словно у рыбы, выбравшейся на берег, лёгкие вздымались, но кислород почти не поступал в организм.
Луч, луч, луч. В голове начало мутиться и я вылил на нее остатки воды. Это принесло некоторое облегчение, и я продолжал бить. Луч, луч, луч. Взрыв!
Я как смог прикрыл щитом отверстие штольни, но круг тяжеловато накрыть треугольником. Пламя рвануло сквозь щели, отшвыривая меня к противоположной стене.
Убил, блин. Я сам себя убитым ощущаю, все болит, а от жара волосы на башке скрутились не хуже, чем у Долли. Минут пять я пролежал не двигаясь, пока жара чуть-чуть не спала, перестав отъедать у меня хитпоинты.
— Вот наплевал-то, — пожаловался я сам себе, кое-как протискиваясь по штреку, чей диаметр значительно уменьшился, из-за шматков застывшей лавы, набросанных элементалем.
Вывалился в коридор, прислонился к стене, присосавшись к последней бутылке воды. Теплая жидкость показалась мне прекрасней божественного нектара. Она восстановила бодрость и вернула желание жить.
Перчатки были опять на пятидесятый уровень, так что надеть не мог, отложив их до лучших дней.
Поднялся на ноги, потопал наверх, обследовать освобожденную комнату.
Золотых жил здесь не оказалось, как пород с драгоценными камнями, а вот на самом попыхивающем вулканчике обнаружилось нечто интересное.