Мираж цвета индиго

— Почему ты так нервничаешь? Топик не портит вещи. Он просто так проявил гостеприимство. Помог тебе ее нести.

— Я сказал: отними, пока не поздно.

Но было немножко поздно. С другой стороны на куртку радостно налетел Чарлик, и собаки с рычанием стали тянуть куртку в разные стороны. Любимое печенье спасло ситуацию. Сергей недоверчиво разглядел целую куртку: он явно был готов увидеть две ее части.

— Слушай! — Он, облегченно вздохнув, опустился на диван. — Ты вообще в курсе, что домашние собаки приносят хозяину тапочки, другие предметы туалета. И даже ходят в магазин за покупками. Сам видел в сериале «Комиссар Рекс», как нормальная собака всему отделу полиции булочки с сосисками приносит. У тебя же собачья мафия. Я смотрю в их хулиганские рожи и читаю одну мысль: чтоб ему еще такое устроить, какое издевательство? Причем эта метелка из-под бомжа совсем недавно был тише воды ниже травы. Прошел, как говорится, школу жизни. Что ты им внушаешь, от чего они так наглеют?

— Во-первых, Чарли только что справился с пережитым стрессом, — горячо заговорила Дина. — И я рада, что он развлекается! Куртку ему пожалели! Да он от смерти был на волоске. Во-вторых, несет тапки или, там, галоши обычная собака, дрессированная, однообразная. А мои мыслят, экспериментируют, изучают реакцию на свои поступки. В данном случае твою реакцию. Представляешь, какой ум?

— Гении! А моя реакция — обычная и серая. Оторвать каждому по уху и запереть в каком-нибудь шкафу. Шучу, девочка ты моя прекрасная. Да я бы тигров принял к тебе в нагрузку. Слушай, давай ошейник этого вундеркинда. Я попробую хозяина вычислить.

— Ой, только не сегодня. Он еще неокончательно реабилитировался. Да и я устала.

— Ты хочешь сказать, что ему станет еще веселее? Ладно-ладно, ничего личного. Я, конечно, тебя здорово напряг с этой больницей, убийством и всем прочим. Как дела у Тамары?

— Так себе, конечно. Она мне понравилась. Я очень хочу, чтобы ты ей помог. Трудно представить себе более несчастного, одинокого человека. Кстати, она просила тебе передать, что собирается продать загородный дом и готова чуть ли не все деньги потратить на расследование этого преступления.

— Ты поняла, почему она хочет так поступить? Мало того, что он ей при жизни изменял, он ведь даже обстоятельствами своей смерти ее оскорбил. Зачем Тамаре в этом копаться, искать убийцу?

— Я пыталась ее понять. И возможно, поняла. Есть такой очень редкий тип людей, на поступки и решения которых не могут повлиять даже их собственные эмоции. Непонятно? Ну, давай так. Обычная женщина, узнав о том, что ее муж умер в постели, где был с другой, плюнет на его гроб или всю оставшуюся жизнь будет менять мужиков назло покойнику. Ну, я утрирую, конечно, для ясности. А Тамара — совсем другая. Ее боль, обиды — ее проблемы, которые не помешают ей выполнить то, что она считает своим долгом. Тот, кто отнял жизнь у ее мужа, не может остаться безнаказанным. Знаешь, она сейчас так больна — и физически, и душевно. И при этом ничего маниакального. Она отдает себе отчет в том, что он страшно обидел ее, но не может смириться с тем, что у него отняли жизнь. Тамара думает, что сейчас нужна ему еще больше, чем при его жизни.

— И она права.

— А что следствие? Что-нибудь нашли?

— Типичнейший висяк. Девица неизвестная. Квартиру снимала не она, а какой-то тип, о котором хозяину ничего не известно. Платил, и все. Эксперты определили, что замок на двери открывали ключами-копиями. Бог знает, сколько их есть. Как раз ключ с отпечатками пальцев девицы, которая была с Вадимом в ту ночь, найден в квартире. Паша склоняется к мысли, что ее увез убийца или убийцы и убили в другом месте. В общем, ничего такого, за что можно было бы уцепиться. Так что Тамаре дом продавать пока незачем.

— Нет, я так не думаю. Я и ей сказала, что это правильное решение, даже обещала помочь. В смысле — Алена его хорошо продаст. Зачем Тамаре этот дурацкий дом, с которым вечно будут связаны ужасные воспоминания, подозрения и все такое. Пусть продаст и едет путешествовать. Конечно, после того, как ты найдешь убийцу.

— Ну, ты даешь. Все за всех решила?

— Да так. В общих чертах.

В кармане Сергея запел телефон.

— Да, слушаю. Да. Нет? Что ж ты не знал? Но кто-то же там убирает? Нет? Удивляюсь, где мы живем! Пока. — Он нервно заходил по комнате. — Ты представляешь, там две недели нет дворника, и никто не убирает!

— Сережа, что с тобой? Ты возглавил движение «За чистоту наших дворов»?

— Вообще-то, кроме меня, кажется, и некому. Дело в том, что я попросил участкового «Гольяново» Мишу Емельянова найти дворника того дома, где Вадима Коркина убили. Дворники знают о любой квартире все, что можно знать и чего нельзя. Вот Миша звонил. Оказывается, дворника две недели нет, и никого это не колышет. А ведь в квартире могут появиться. Мы с Пашей решили ее не опечатывать и наружку не ставить. Неизвестно ведь, когда появятся. Паша просто не в состоянии людей на неопределенное время с неконкретной задачей ставить… А вообще-то, может, это шанс. То, что дворника там нет. Он может появиться… Наш дворник.