Читаем Миражи полностью

И только в костре среди гор оно оставалось первобытно свободным.

Брызги рубиновых искр в воздушных потоках становились похожи на звезды

рукой дотянуться.

Самой талантливой и своенравной из твоих дочерей была и осталась

Плазма. Она ведь едина на Земле, на Солнце, на звездах. Среди извечных

стихий (земли, воды, воздуха, дерева и огня) ты один воистину космический

нам посланец. Когда из пульсирующих сердец высекаются искры любви, всякая

жертва естественна - словно молния.

Жертвование разлюбившего человека надрывно и тяжело, как дыхание

загнанного животного.

ХРИП ДУШИ

Достижение ускользающей цели напоминает потерю потаенной таежной

тропинки или лунной дорожки, погружение в темноту у подножия маяка. Не

говорю о мерцающих целях-обманках, стремление к которым и недолгое

обладание не приносит ничего в сердце, кроме горечи и недоумения.

Думаю, что искусство Достижения - это двойственная способность

постоянно приближаться к гармонии, к лучшему, к более светлому. И

одновременно - в последний момент - уметь отказаться от подчинения цели

себе, что грозит ее удалением к дымящемуся горизонту. Другими словами

это какая-то неутолимая жажда улучшения жизни, окружающего мира, наконец,

жажда самосовершенствования.

Ты улыбнулся моему сорванному голосу, но здесь не ложная патетика,

скорее - хрип полузадавленной души. Выстраданные убеждения, мысли, идеи.

ВАРЯГИ

Знаешь, в большом городе бездетная семья - это часто тюремная камера

на двоих.

Чувства коверкаются. Нерастраченная привязанность (при отсутствии

детей) направляется на животных, птиц, рыб - на все живое. Но "дыхание

рядом" не спасает от ощущения смрадного холода смерти.

Усиливается предчувствие обрыва нити жизни. И нет сил вырваться из

трясины.

Существует, правда выпад налево - внебрачные дети. Наверное, поэтому

каждый из этих несчастных супругов (одиноких вдвоем) ждет тайно варягов

пусть они "вызволяют". Даже ценою разрушенных стен и гаснущего очага.

* * *

Миражи Вечности ВАЛЬС ВЕСЕННЕГО ВЕТРАВАЛЬС ВЕСЕННЕГО ВЕТРА

Ветер сквозь лес пробирался,

Волосами за ветки цепляясь.

(Ф. Г. Лорка)

ОБМАН ЗРЕНИЯ

Подумаем вместе: почему во многих неистребимо стремление к власти?

Их опасный девиз: хватай, пока хватается.

Обманом зрения всегда было то, что вель-можа "многое может сделать",

словно он - хозяин жизни. На самом же деле не может практически ничего

из-за жестких ограничений и затхлых условностей.

А если учесть, что зачастую имеет трухлявое нутрецо, тронутое

разложением его самого и всех близких, то куда уж взлетать на высоты.

Крылышки подрезаны, трудовое пузцо тянет к низу, руки трясутся от страха

потерять заветную кормушку.

Вельможи - бельма в народных глазах.

ЦВЕТАМ

Испокон вросших в землю веков смотрели в тревожные лица людей черные

оружейные дула, удивлявшие и поражавшие своей внезапно возникающей

жестокостью и зияющей пустотой.

Люди шли против них с впаянными в души молитвами и согретыми

поцелуями иконами. Иконы разлетались в щепки, а молитвы забывались в

веках. Шли с раскаленными револьверами и охлажденными ножами - и

семафорами виселиц покрывалась скорбная, сиротливая земля.

Люди устремлялись против занозящего сердце оружия со словом и

здравым смыслом - этих людей высылали малою скоростью прочь в одном вагоне

с убийцами.

Цветы вытаптывались на планете кованными сапогами. Взрывы вырывали

их с корнем. Облучение выжигало их семена.

И тогда цветы стали вырастать в глубине Будущего - в детских

сердцах.

Вздрогнем и остановимся хотя бы над пастью пропасти.

ПЫТЛИВОЕ ДЕТСТВО

Мечтаю о том, чтобы за ночь каждый раз очищалось зрение от опыта

предыдущего дня, а утром видел жизнь совсем новой. Состояние удивления

человеку необходимо.

Воображение и мечта раздвигают горизонты нежным плечом. В душу

проникает особенно-красочный мир. И сама душа тогда принадлежит целой

вселенной, гармонична с ней и прекрасна.

Что может удивить сердце, постоянно находящееся в удивлении? Хочу,

чтобы мне было присуще ежечасно, ежесекундно состояние пытливого детства,

когда вокруг множество обыденных мелочей кажутся трепетными тайнами, до

которых, кажется, можно дотянуться рукой.

ПОЛЕ

Сегодня мне навстречу неожиданно раскрыло руки "Русское поле".

Выйдя из переплетения веток и тропок леса на этот роскошный простор,

словно рыба глотал свежий воздух, освобожденный от каждодневной тяготы

снежных навалов.

Всем существом отдался его белоснежному и бескрайнему телу. Сошел с

проторенной тропы. И сразу ноги стали чуть ватными, и румянец обозначил на

коже полузабытый детский узор.

А сердце, не внимая клапанным перебоям, хочет и будет горланить на

всю не потревоженную с утра окрестность. Снова весна в душе.

СМЕЯТЬСЯ НАД СОБОЙ

Задумывался ли ты по поводу того, что истинная культура человека

измеряется не количеством потребленных ценностей и идей, а в первую

очередь - его отношением к другим? Овеществляет ли он окружающих,

безразличен к ним или же любит их. Хотя возможны и другие оттенки

отношений.

Умение смеяться в первую очередь над собой - не это ли важное

свойство является залогом духовного здоровья? Ведь дерущиеся не смеются.

А смех людей, задумавших дурное, звучит как-то особенно.

ИНТУИЦИЯ

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза