Миражи таёжного озера (СИ)

Вскоре дед Миша ушел на улицу, управляться по хозяйству, а Стёпа остался в доме наедине со своими мыслями. Он знал, что должен верить и доверять другу. Должен наконец поверить, что все это не байки, не вымысел, не сказки, сочиненные от нечего делать, но сделать это было так сложно. Рассказанная история с трудом укладывалась у него в голове. Но то, что его друг поседел за одну ночь, было очень убедительным доказательством его правоты. Что ж, ничего другого не остается, как просто поверить и попытаться разгадать этот запутанный клубок, хотя бы ради своего пропавшего друга.

Глава 23

— Хорошо, я поверю тебе. — Прошептала Катенька, как бы, между прочим. Она накрыла на стол, и пригласила Влада, поманив рукой. — Приятного аппетита.

Она села за стол, бросив на него холодный взгляд.

— Когда ты в последний раз влюблялся?

— Ну, — он усмехнулся, — по-видимому, это произошло в ночь, когда познакомился с тобой.

— Я серьезно! — она кротко засмеялась.

Влад вскинул голову.

— А я не шучу. — Он уставился в тарелку с супом, внимательно рассматривая оранжевые кругляшки моркови. — Ты не такая, как все, ты другая, особенная что ли. Ты очень красивая, у тебя потрясающие глаза…

— Ладно, хватит! — оборвала его Катенька, прикрыла глаза и прижала ладони к вискам.

В повисшей тишине он слышал шелест ее дыхания, видел, как подрагивают тонкие, казавшиеся бледными и прозрачными пальцы ее рук.

— Как мне жаль, что это ненадолго. — Печально сказала она, не поднимая на него своих глаз. — Вскоре это вновь случится, это неизбежно.

— Я вернусь к тебе, обещаю, мы же уже не раз обсуждали это. — Теперь уже Влад устало взялся за голову. Аппетит снова пропал.

— Нет. — Сказала она холодно, поднимая глаза, и его словно обдало из ушата ледяной воды. — Я не пущу тебя, ты не уедешь! По крайней мере пока твой друг не выполнит обещание.

— Мне необходимо уехать. Я должен завершить свои дела, чтобы потом, спокойно с тобой жить. И что за обещание, о чем ты?

— Не важно, главное лишь то, что тебе нечего завершать! — зашептала она отчаянно, и ее голос слился с шелестом листьев за окном. — Без моей помощи ты не вернешься. Твой мир для тебя навсегда потерян.

— Снова этот бред.

— Это не бред! Их больше нет! Нет ничего и никого, только я. Как ты этого не понимаешь?! — Катенька поднялась на ноги и подошла к шкафу, начала что-то искать на его полках, торопливо перебирая бумаги и газеты.

— Что ты ищешь? — спросил Влад, с удивлением наблюдая за ней.

— Доказательство того, что их здесь нет. Ты у меня, а я давно уже осталась в прошлом.

— А где моя Грёза? Кажется я слышал, что она здесь.

— Собака?

— Да.

— Она во дворе, та — рыжая. К твоим ногам всегда цепляется, а ты мимо ходишь. Здесь все выглядит иначе.

Влад усмехнулся.

— Юмор у тебя конечно черный. Ну ладно, сделаю вид, что смешно.

Катенька молчала и не найдя того, что искала, остановилась, безвольно опустила руки.

— Что ты искала? — спросил он. — Ты хотела мне что-то показать?

— Нет, я уже ничего не хочу. — Она отошла от шкафа.

— Как это по-женски, — он усмехнулся, покачал головой, снова посмотрел на нее строго и как будто сердито. — Нет, все же давай расставим все по своим местам, скажи мне правду. Я ничего не помню из той ночи, но, уверен, ты все знаешь и мне порядком надоела уже эта недосказанность! Ты можешь быть серьезной?

— Правда одна, — Катенька улыбнулась. — Мы любим друг друга и должны быть вместе. Если ты покинешь это место, ты погибнешь.

— Да, брось ты! — Влад махнул на девушку рукой. — Ты просто боишься, что я не вернусь. Ну, признайся, ты просто не хочешь меня отпускать. Да? Поэтому и придумываешь эти дикие небылицы.

Она молчала. Влад выдохнул, внезапно проснувшийся гнев утихал.

— Иди ко мне.

Она подошла к нему, прикоснулась кончиками пальцев к его лицу так аккуратно и осторожно, словно он был из тонкого стекла, пробежалась по губам бархатистыми подушечками пальцев, поцеловала в глаза, и снова он погрузился в ее мир с головой, забывая обо всех своих желаниях и переживаниях. Только она. Только ее мир — один на двоих.

***

Машину Ева, как и планировала, оставила уже через сорок километров, дальше только пешком по заученным с детства тропам, не зарастающим никогда. Вроде и не ходил по ним никто, но дорожка эта всегда просматривалась. Охотничья тропа. Правда охотники и те редко сюда суются. Чужаки — туристы или отчаянные грибники до поселения не доходят, что раскинулось на берегу горного ручья, а местные и охотники обходят эти места стороной. Чужаков в общине нет — если только не прилетит кто на вертолете, для которого в поселке даже оборудована вертолетная площадка, но и те, только по важному случаю.

Ночь давно уже окутала таёжный лес. В свои права вступила стихия природы, и потусторонний мир. Нечисть зашевелилась, задышала в затылок, с любопытством наблюдая за ней.

Было страшно, как и любому нормальному человеку.

И если бы её кто спросил, чего она боится больше — диких зверей — медведей, да волков, или темных сил, не нашлась бы с ответом. И тех и тех понемногу.