- Ага... И она - цыганка? - ткнул пальцем в свою провожатую Иеро. - Она же блондинка!
- Ха! Романэдыр ромэндыр романэндыр..., - непонятно усмехнулся старик. - Коренная она, наша.
- Но в городе цыган не осталось - все так говорят! Вот только что мне рассказывали эту историю.
- Все так говорят, да. И они так решили, что нас здесь больше нет. Но мы все равно есть. Ты просто веришь им, вот и не видишь нас, пока мы сами тебя не позвали. А нас просто стало меньше здесь. Но мы есть. И они нас не видят, хоть мы есть. Не понимаешь, да? Нет таких мест на земле, где нет свободного племени. Нас не держат границы и законы. Мы - свободны. И то, что все решили, что нас нет - это нас не касается. Они живут в своем мире. Мы - в своем. Мы ходим везде и всегда. И здесь мы тоже не задержимся. Но когда мы уйдем, придут другие вместо нас. И опять будут цыгане.
- А как же туман?
- А что - туман? В степи по утрам всегда туман. И что нам с того? От тумана спасает хороший костер, глоток самогонки, которую гонит Лилит, горячий конь под твоим седлом, жаркая цыганская девушка в твоей постели. Мы не боимся туманов. Люди бывают страшнее любых туманов и любых болезней.
- Так выходит, этот туман никого не убивает?
- Никто еще не вернулся из тумана. Все, кто ушел - ушли. А если кто и пришел, то не он. Спасибо, что ты пришел, когда позвали. Я посмотрел на тебя. Но ты - не он.
- Не понял... Я - не кто?
- Я думал, что из тумана вернулся тот, о ком тебе рассказывали. Но нет. Ты - не он. И все же, если вдруг возникнет у тебя нужда, приходи. Я, может быть, помогу тебе советом.
- Советом... И только? - почему-то почти не удивился Иеро.
- А почему я должен помогать тебе чем-то еще? Мы цыгане. Мы помогаем друг другу. Ты цыган?
- Нет.
- Нет. Вот и иди пока, думай над своими вопросами, гость города. За тобой присмотрят, но помощи не жди. Пока не поможешь нам.
--
Глава 9. Демократия
- Следите за глазами человека и за его руками. Не в том смысле, что ожидайте нападения, что рука вдруг нырнет в карман за оружием или за пазуху. Но глаза и руки зачастую помогут вам определить - правду ли говорит тот, с кем вы общаетесь. Глаза и руки сами выдадут его, сами покажут, куда и вам следует посмотреть. Но не верьте явным признакам, таким, как дрожащие руки, например. Ну, сами подумайте, вы его подозреваете в чем-то, уверены в своей правоте, тем более у него руки, вон, трясутся. А он, может, просто с похмелья дикого. Или нервный. Или больной он. Вы болезнь Паркинсона представляете себе? Себя обслужить не могут, такой тремор!
Этот не ходил по классу, а сидел за столом, рассматривая в упор всех сразу и каждого в отдельности через огромные, как консервные банки, очки. Толстые линзы искажали лицо. Казалось, какой-то фантастический инопланетянин с непомерно большой головой и огромными глазами учит жизни будущих защитников демократии и порядка.
- Предположим, он смотрит куда-то вверх и чуть в сторону. Значит, почти наверняка, врет. Вы задали неудобный вопрос, он готовится обмануть, и глаза сами собой уходят с линии, разглядывают что-то вверху и сбоку, далеко над вашим плечом. Не верьте. Думайте, что он скрывает, заставляйте посмотреть в глаза. Не каждый может нагло врать, глядя в глаза вооруженному человеку.
Он кашлянул, аккуратно вытер губы темным платком - в цвет костюма.
- Если он смотрит куда-то под ноги, ниже ваших глаз, даже просто на галстук, если вы в галстуке, на ремень, на пряжку... Ну, тут все ясно - боится. Остается понять, чего именно боится: боится вас или боится чего-то совершенного им, чего-то противоправного, то есть, боится выдать себя. Он пока еще никого не обманывает. Он слушает вас или просто предъявил документы по требованию и ждет ваших вопросов, но уже заранее боится, прячет глаза. Честный человек не должен бояться. Честный человек должен видеть в вас то, чем вы являетесь на самом деле - защитников его прав и свобод. Если боится, значит, что-то тут не так. Почти наверняка, если задать правильный вопрос, вы сможете заставить его глаза подняться вверх и куда-то в угол. То есть, поймете, чего именно он боится и в чем именно он вам лжет. Предмет лжи становится известен - все, берите его голыми руками.
Преподаватель подумал немного, листая свою тетрадь.