Мирные переговоры

Заклинание не было ужасно сложным. Оно в основном имитировало гудок. Только... немного больше. И оно играли мелодию.

Ладно, слушайте. Вам придётся поверить мне, чёртов рёв тиранозавра рекса, играющего "С днём рождения тебя" на полную громкость, это абсолютно подходящий подарок для Уолдо Баттерса.

Звук, наполнивший гараж, не был похож на рожок. Или на оркестр. Или на гудок поезда. Он, фактически, был на уровне 160 децибел. Не 165, потому что когда я попробовал так много, у меня разбились все стаканы на кухне, а мои волосы загорелись.

Я не шучу.

Для записи, это примерно такая же интенсивность звука, как при взлёте пассажирского самолёта. А теперь представьте какого находиться в относительно маленьком, незакрытом, звукоотражающем пространстве с таких огромным количеством шума.

Нет, не надо. Если вы никогда так не делали, вы не сможете представить.

Звук походил не столько на шум, сколько на то, что его бросили в огромную бочку нефти. Мгновенно я почувствовал, что не могу сделать нормальный вдох. Я чувствовал давление на кожу и боль в ушах, как когда ты ныряешь на дно глубокого бассейна. Я уронил свой посох на землю, чтобы закрыть руками уши, но лучше не стало. Эта громкость ощущалась всем телом. Маленьким чудом было то, что у меня хватило ума удерживать ведро.

Я планировал побежать к грузовику, но я на самом деле не рассчитал, насколько чертовски громким окажется это заклинание. Так что вместо этого я шатался по дороге, едва способный удерживаться на ногах и идти по прямой.

Гончим было хуже, чем мне. Под натиском моей "дин-серенады", они упали в чистой агонии, взмахивая усиками, дико хлопая щупальцами на головах, как какая-то ящерица с капюшоном, получающая разряды тока. Теперь они не выли, а если и кричали, это было незаметно.

Иногда лучшая защита - Это Ти Рекс.

Я пьяно упал всего лишь дважды на моём пути к грузовику. Затем началась сложная часть.

Я вынужден был отнять мои руки от ушей, и ээ... музыка, казалось, вот-вот разорвёт мои барабанные перепонки. Я опустил ведро, присел у грузовика и воззвал к Зиме.

Быть Зимнем Рыцарем не очень весело. Эта Мантия на повседневной основе означала, что я должен сражаться и работаться каждый день, чтобы оставаться более-менее собой. Эта проклятая штука заставляла меня думать о вещах о которых я бы предпочёл не думать, и желать того, чего бы я не хотел желать. То, что ты - Зимний Рыцарь, не помогает тебе стать хорошим отцом, или делать лучшие блинчики. Это не помогает тебе в понимании философии, создании красоты, или знаниях садоводства.

Что оно делает, так это превращает тебя в адскую машину в бою.

Я схватил грузовик за раму, использовав край моего защищённого заклинаниями кожаного пыльника, чтобы защитить руки, напряг спину и ноги и встал.

Это было сложно. Было чертовски больно, когда край рамы все массой грузовика врезался мне в руки, даже через пыльник. Мои мышцы протестующе завопили, но абсолютный холод Зимнего льда заполнил мои мысли и конечности, противостоя боли то ли заглушая физическую боль, то ли добавляя мне столько дополнительной боли, что простая физическая пытка казалось незначительной.

Пикап задрожал и заскрипел в моих руках, и, подперев его моими плечами и ногами, я поменял хватку и перевернул машину на бок.

Пошатываясь под натиском продолжающейся "дино-серенады", я сжал правую руку в кулак и уставился на грузовик, пока не нашел пластик бензобака. Потом я вонзил в него кулак и прямо сквозь стенку бака.

Я вырвал кулак и одновременно поднял ведро другой рукой. Бензин залил мою рубашку, а затем всё-таки полился в ведро. Пять галлонов чертовски быстро наполняются из дыры размером с кулак. Как только он перелился через край, я повернулся и поплелся обратно к кругу.

И моя "дино-серенада" закончилась.

Тишина ударила меня как дубинка. Я упал на колено, едва способный удерживать ведро, и ахнул.

Как только я это сделал, я предупредил о себе гончих. Большинство из них собралось вокруг Эбенизера, который был защищен столькими слоями энергии, что его фигура искажалась для моего взгляда, но одно из этих ужасающих созданий было в трёх футах слева от меня.

Другое менее, чем в шести дюймах справа.

Наступило ошеломлённое, застывшее мгновение, когда никто из нас не двигался, и мир вокруг нас был одним большим послезвучием от звонка, размеров с небоскрёб. И затем мой собственный, к сожалению, непримечательный голос добавил в тишину в финале заклинания "И всего наилууууууучшего!"

Усики возбуждённо затряслись.

Щупальца гневно замерцали.

Я сорвался на бег, выплёскивая бензин из моего ведра.

- Сэр! - крикнул я.

Гончая прыгнула на меня, тысяча фунтов щупалец, когтей и мускулов.

Я пригнулся, рефлексы острые и быстрые, как звук выстрела ясным зимним вечером.

Когти впились мне в спину.

Защитные заклинания на пыльнике выдержали, и весь этот пот и дискомфорт того стоили.