Мирные переговоры

Да ладно, большие жуки - реально жуткая штука. Я имею в виду, только представьте. Вот вы посмотрели вниз на своё тело, защищённое только нижним бельём, и увидели гигантских крабов с Аляски, карабкающихся по нему вверх, размахивая агрессивно клешнями. Вы бы тоже орали, как подобает мужчине. Чтобы морально подготовиться к битве.

Здесь не было достаточно света, а времени - и того меньше. Я лихорадочно пнул одного огромного паука, отшвырнув его в сторону, как дряблый мячик, набитый арахисовым маслом. Вторую тварь я оттолкнул уже в воздухе, у себя перед лицом, а затем ощутил ужасные уколы от ран, когда остальные четыре впились в меня. Когда чьи-то зубы вонзаются в плоть, секунду-другую не особенно больно. Пока то, что вас укусило, не начинает дёргаться взад и вперёд, пытаясь вырвать кусок. Тогда это похоже на то, что через тебя кто-то пропустил электричество. И острые серебряные молнии пронзают укушенную конечность то вверху, то внизу. Клыки вонзались. Яд обжигал. Пульс просто зашкаливал.

Две другие вдовы отскочили от того места, куда я отшвырнул их, и вернулись ко мне.

А затем, спустя несколько судорожных вдохов, фигуры пауков задрожали и внезапно превратились в прозрачную слизь. Буквально только что десятки твердых, крошечных паучьих лапок втыкались в меня повсюду, а паучьи клыки причиняли обжигающую боль. Секундой позже я уже обтекал эктоплазмой весь покрытый мелкими ранами.

Проклятые призывалки.

Мне оставалось только надеяться, что не будет никаких негативных последствий от попадания эктоплазмы в мой кровоток. Потому что каким бы ни был тот яд, теперь он определенно стал эктоплазмой.

Я плюхнулся вниз, как выброшенная на берег рыба - экто-слизь сделала пол гораздо более скользким, чем водяная горка - и забарахтался в ней, пока мои глаза не нашли Лару опять.

Она все еще стояла спиной к Эйнхерию. Они выронили ствол во время борьбы и теперь уже обе его руки стискивали Лару за горло. Её лицо налилось ярко-розовым цветом, губы приобрели уродливый сероватый оттенок. Я не понимал, почему она не отбивается, пока не заметил, что её руки находились у неё за спиной. Где-то на уровне поясницы.

Она не пыталась вырваться из его хватки. Она готовила смертельный удар.

Лара выгнулась, извиваясь и прилагая все силы, и бедняга повис на её шее. Он то думал, что побеждает в этом бою.

Затем его армейские штаны заметно ослабли. Губы Лары скривились в торжествующем оскале. Их тела всколыхнулись волной, а затем Эйнхерий издал потрясённый сдавленный звук. Его глаза расширились и расфокусировались.

Борьба прекратилась. На полузадушенном лице Лары медленно расплывалась улыбка. Она скользнула ладонями вверх по рукам Эйнхерия, потянув его мягко за пальцы. Его руки тут же разжались, скользнув по плечам на её груди. Она кашлянула, затем издала низкий мурлычущий звук, и её бедра начали двигаться в медленном ритме.

Эйнхерий завалился назад, тяжело опустившись на стол, что был у него за спиной, и едва сохранив равновесие. Лара синхронно сдвинулась с ним. И хотя это движение должно было выйти неловким, она двигалась плавно и быстро, легко подстраиваясь под него, соединяя в себе грацию партнёра по танцу, искусной любовницы и голодного паука, окутывающего паутиной свою добычу в предвкушении пира.

Она оглянулась на свою жертву с зубастым оскалом, а затем обернулась ко мне. Её глаза стали двумя зеркалами из жидкого серебра. Глубокие розовые следы от чужих пальцев на её шее угрожали стать синяками, но за то немногое время, пока я смотрел на неё, они уже исчезали - а дыхание Эйнхерия становилось все тяжелей и отчаянней.

- Что, чёрт возьми, это было? - потребовала она у меня. Её голос был тихим и грубым, как будто она десять лет к ряду глушила вискарь. - Гигантские пауки? Проклятие, Дрезден.

Я осознал, что просто таращусь какое-то время. Она уже не излучала прежней ауры, но все равно представляла собой одно из самых эротичных и пугающих зрелищ, которые я когда-либо видел. Её очарование притягивало меня, взывая к моим исключительно человеческим гормонам. И, естественно, Зимняя Мантия буквально сходила с ума от вожделения к ней. Мантия ничего не хотела сильнее, чем бросить вызов Эйнхерию, забить его до смерти, а затем заявить на Лару права как на трофей победителя.

Но это не было мной. Не настоящим мной. Это были просто мантия и плоть, желавшие того, чего они желали. Я боролся с ними своим разумом и своей волей, пока не вспомнил о цели.

Томас.

Нужно спасти моего брата.

Я поднялся на ноги и в носках, пропитанных эктоплазмой, похлюпал вперёд.

- Не убивай его, - прошипел я напряженно, стараясь не смотреть на неё. - Все усилия будут напрасны, если ты прикончишь его.

- Не задерживайся, - возразила она, её голос был хриплым и чувственным, с намеком на стон при каждом слове. К этому времени её глаза стали почти полностью белыми, а зрачки напоминали чёрные бусинки в центре. Они выглядели совершенно нечеловеческими и точно такими же, как у демона Голода, которого годы назад я увидел магическим взглядом внутри своего брата.