Мировая революция. Воспоминания

Наши вожди, приехавшие с родины, признали на конференции в Женеве силу союзнических признаний, особенно же исходившего от Вильсона; они признали в переговорах с д-ром Бенешем заграничное Временное правительство и все их шаги. Д-ра Бенеша также и они называют министром. Женевская делегация – о том, что произошло в Праге 28 октября, она ничего не знала – подтвердила заявления председателя Чешского союза от 2 октября и Национального комитета от 19 октября, в которых вопрос чехословацкой независимости был определен как международный вопрос, который дома не будет разрешаться.

Но под давлением обстоятельств Национальный комитет должен был 28 октября выступить как руководящий орган и объявить себя правительством; как мы сейчас увидим, заграничное правительство после этого было ликвидировано.

И ак, мы стоим перед фактом, что начиная с 28 октября у нас было два правительства: одно дома, другое, более старое, в Париже. В этом случае необходимо отличать существование нашего государства от официального провозглашения, с какого момента это существование должно быть международно признано.

За 28 октября говорит переворот, произошедший в Праге и во всей стране; весь народ видел в перевороте начало независимого государства, освободившегося от Австро-Венгрии и от Габсбургов. Наконец, за 28 октября говорит и формальный довод, а именно то, что в этот день народ на своей территории открыто объявил себя независимым; это, как мы уже видели, некоторые юристы считали необходимым условием создающегося государства.

Вопрос о том, с каких пор существует наше государство, важен также и практически; он может влиять, например, на репарационные обязательства. Репарационная комиссия (она, конечно, не является политическим органом) постановила (15 апреля 1921 г.), что Чехословакия стала совместно воюющим государством после переворота 28 октября 1918 г.

Принимаю 28 октября по двум приведенным причинам, то есть потому, что переворот 28 октября был признан всем народом зa начало нашей независимости и что в этот день объявление независимости Национальным комитетом произошло на собственной территории.

Все эти вопросы не были у нас достаточно подробно юридически разобраны. Государствоведы и теоретики конституционного права найдут при изучении возникновения и развития нашего государства не одну интересную и привлекающую внимание проблему; не только у нас, но и в иных послевоенных государствах не была произведена точная юридическая формулировка существующих условий. По этой же причине в переговорах о перемирии и в мирных договорах критика найдет не один пробел. Как во всех революционных случаях, у нас нет еще подробного описания событий; события шли быстро одно за другим и сами по себе были неясны и неопределенны, а потому при переговорах, заявлениях и окончательной формулировке встречаются затруднения и неточности.

К этим размышлениям необходимо добавить несколько слов о перевороте 28 октября. До сих пор еще неизвестна подробная история всех событий, но для наших целей достаточно официальных документов и того, что огласили о перевороте его вожди.

Когда министр Андраши ночью с 27 на 28 октября принял условия Вильсона, то пражские газеты сообщили об этом немедленно особыми плакатами. Д-р Рашин и д-р Соукуп излагают в следующих словах значение признания Андраши: «Это было последнее слово Австро-Венгрии и конец империи Габсбургов». В манифесте, написанном в тот же день, д-р Рашин обращается к народу со следующими словами: «Ты не обманешь ожиданий целого культурного света, который с благословением на устах вспоминает твою славную историю, достигшую вершины в бессмертном геройстве чехословацких легионов на западном фронте и в Сибири… Сохрани свой щит чистым, как его сохранило твое национальное войско: чехословацкие легионы!.. Вера наших освободителей Масарика и Вильсона, что они добились свободы для народа, который умеет управлять сам собой, не должна быть обманута!»

Д-р Рашин повторял здесь то, что заявили 2 октября 1918 г. депутаты в Вене. Депутат Станек, председатель Чешского союза, произнес речь, в которой заключалось признание заграничного Национального совета и наших легионов всеми чешскими депутатами: «Вы не хотели допустить, чтобы мы приняли участие в мирных переговорах, но теперь при мирных переговорах будут чешские представители, они будут там помимо вашего желания; это – представители чехословацких бригад. С ними, а не с нами вы должны будете вести переговоры по чешским вопросам, а потому сейчас мы с вами не будем говорить. Этот вопрос будет решен в другом месте, а не в Австро-Венгрии. Здесь нет правомочных для разрешения этого вопроса».