Мировая революция. Воспоминания

Текст первого закона и манифеста не соответствует манифесту Карла. Карл требовал неприкосновенности Венгрии, а закон и манифест от 28 октября, в противоположность этому, говорят о «чехословацком государстве и о «жупных» установлениях, очевидно имея в виду Словакию. С другой стороны, также правда и то, что в манифесте Карла говорится о «чехословаках». Далее, в законе постановлено, что государственная форма будет определена Национальным собранием и парижским Национальным советом (Временным правительством); это тоже противоречит манифесту Карла, т. к. там не было никаких сомнений в форме федеративного государства. Первому закону и манифесту скорее бы соответствовала программа Ламмаша. Также во введении к закону чехословацкое государство называется независимым, юридически это понятие неопределенное, но все же оно до известной степени становится против совершенно неясной государственной программы Карлова манифеста.

Конечно, может быть разница между текстом нашего манифеста и закона (в том виде, как он был опубликован во время переворота, 29 октября) и тем, что Национальный комитет, может быть из тактических соображений, сказал при переговорах с Куденгове; нам не остается ничего иного, как подождать аутентических разъяснений. Допустимо, что текст первого закона и манифеста страдает неопределенностью. Во введении к первому закону Национальный комитет именуется проводителем государственной суверенности, а в первой статье понятие суверенности суживается до суверенности лишь во внутренних сношениях; установление государственной формы оставляется на решение Национального собрания и Национального совета в Париже, а они оба называются неопределенно «органами единой воли народа». Хотя в манифесте Национальный комитет и зовется правительством, но определяется также довольно неточно как «единственный правомочный и ответственный деятель».

В то время когда в Праге происходил переворот, в Женеве были члены и доверенные Национального комитета, которые и вели переговоры с д-ром Бенешем; значение женевской депутации определяется тем, что во главе ее стоял сам председатель Национального комитета д-р Крамарж. Некоторые соглашения Женевской конференции были опубликованы; кроме того, у меня есть официальное сообщение д-ра Бенеша. Я уже писал об австрийской дипломатии и о том, как внимательно она следила зa женевскими заседаниями; теперь я знаю более подробно содержание ее доклада в Вену.

Женевские соглашения, помеченные 31 октября, точнее, чем пражские документы от 28 октября. В них признаются парижский Национальный совет (Временное правительство) и его политические соглашения и решения; д-р Бенеш признается министром; этим признана им республиканская форма государства, провозглашенная заграничным правительством, т. к. говорится в положительных выражениях, что признаются все шаги парижского Национального совета. Это признание касается также и Вашингтонской декларации, в которой Временное правительство установило основные черты возрожденного государства. В Женеве весьма решительно разорвана связь с Веной и Будапештом и с Габсбургской династией. Согласились также и по поводу формы государства, как республики, но пока это еще не было опубликовано. Кажется, пражские делегаты не были уполномочены публично объявить республику; в Праге ходили неясные слухи о мнимых переговорах заграничного Национального совета с принцем Коннаутским и другими возможными монархическими кандидатами на пражский трон, а потому, очевидно, Национальный комитет в Праге не был уверен в форме правления. Эта неуверенность членов Национального комитета, приехавших в Женеву, была рассеяна; д-р Бенеш сообщил им, что не существует никаких соглашений относительно трона, и настоял на том, чтобы делегация одобрила наши действия за границей и особенно объявление республики. У меня есть текст телеграммы д-ра Бенеша, посланной из Женевы французскому правительству и сообщающей о женевских переговорах; в ней подчеркнуто соглашение о республиканском образе правления. Вена, как я это сейчас покажу, еще и после переворота стремилась привлечь на свою сторону союзников; д-р Бенеш выступал весьма успешно против этих попыток.

Женевские соглашения были объявлены секретными и временно не могли быть опубликованы; боялись преследований, а потому в Женеве подумывали об обратном пути через Германию и договаривались с Веной о безопасном возвращении домой.