Мировой кризис. Восток и запад в новом веке

Китай вступил в симбиоз с США и получил их инвестиционный ресурс – финансы, рынок сбыта, технологии. Проблема изоляции Китая от промышленной революции была решена. Все, что Китай не мог получить законно, он брал без спросу.

Сегодня его отставание от англосаксов в области науки и технологии уже является не абсолютным, а всего лишь относительным. Учитывая китайские организационные усилия в этом направлении, а также тот факт, что собственно фундаментальных открытий в науке не происходит и поэтому прогресс движется за счет инженерных (в широком понимании) разработок, включая генетические, информационные технологии и энергетику будущего, – Китай очень скоро преодолеет последний разрыв.

Китай собирается уже в ближайшем будущем господствовать в Азиатско-Тихоокеанском регионе, в континентальной Азии, радикально расширить свое присутствие на рынке Западной Европы. Именно такой Китай мы собираемся использовать в качестве партнера, – точнее, мы не сможем уклониться сколько-нибудь разумно от такого партнерства.

Происходить это будет на фоне углубления кризиса мирового финансового капитализма, бенефициаром и организатором которого являются США и пассивным элементом которого Россия добровольно сделала себя сама, ослабляя свою промышленность и государство в течение всего постсоветского романа с Западом, который, возможно, подходит к концу.

4.11.2. Сопряжение

Этот термин выбран для главной характеристики нашего подхода в сотрудничестве между китайским «шелковым путем» (точнее, китайским проектом «один пояс, один путь»), на участие в котором все страны, им затронутые (разве что кроме России), подписываются беспрекословно и безоговорочно на китайских условиях – и нашим Евразийским экономическим союзом.

Стратегическая установка понятна. Диспаритет российской и китайской экономик (спасибо российским либералам и их экономическим гуру на Западе) таков, что если просто пустить Китай в наше экономическое пространство, то мы будем так использованы для разгрузки и расшивки китайских противоречий, проблем и узких мест, что предыдущее колониальное отношение к нам со стороны Запада может стать предметом ностальгии.

Поэтому никакой «шелковый путь» по зоне наших экономических интересов не пойдет, он закончится на ее границе. От границы начинается ЕвразЭС, и от границы последнего и далее – снова «шелковый путь». Только так. Осталось понять, как это сделать. Нам очень нужен китайский инвестиционный ресурс, так же, как он в свое время был нужен Китаю и получен им от США. Не из-за санкций – просто другого реально нет.

Однако господство Китая над нами и на нашей территории нам совсем не нужно. Поэтому полное сохранение суверенитета России есть принципиальное условие партнерства с Китаем. Требовать этого можно и нужно – Китай не мировой гегемон, с одной стороны, и сам не поступится никакой сколь угодно малой долей своего суверенитета, с другой. Однако нужно вспомнить о том, что в суверенитет входит и экономический суверенитет как обязательный элемент, и обойтись без последнего не получится.

Суверенная экономика, особенно сопряженная с китайской, не сможет обойтись без национального кредита, задаче создания которого должна быть подчинена валютная политика и банковское регулирование, а также без установления проектного и планового господства государства в экономике.

Нам придется, как и Китаю, планировать на годы и десятки лет вперед, включая плановое вхождение в кризисы. Занимая китайский ресурс, придется мобилизовать и свой. Исходя из этой задачи, должна развиваться наша внутренняя политическая система. При совершении всех этих необходимых усилий мы обнаружим, что разницу наших экономик при мобилизации ресурсов нашего экономического развития придется компенсировать политически.

4.11.3. Континентальное сотрудничество

Такое сотрудничество фактически уже началось – в формате ШОС, Шанхайской организации сотрудничества. Однако эти рамки для решения задачи явно недостаточны. Объединяет ШОС желание противостоять гегемонии США. При этом мы ставим во главу угла в рамках ШОС задачи безопасности, Китай – свою экономическую экспансию.

Это противоречие сдерживает развитие организации, хотя развитие налицо. Собственно, это же противоречие предстоит разрешить и в рамках «Сопряжения». Но тут как раз есть шанс сделать это в принципе и системно – за счет масштаба проекта, а также целей самого Китая. Ассимиляция в свою экономическую оболочку всех стран вдоль «шелкового пути» – это средство, а не цель. Цель Китая – добраться до Европы, получить там рынки сбыта, альтернативные североамериканскому.

Вряд ли Китай сможет решить эту геополитическую и геоэкономическую задачу без России, без политического партнерства с ней. Политический диспаритет между Китаем и Россией таков же по масштабу, как и экономический, только с противоположным знаком, в пользу России. Китай признает это.