Мировые религии. Индуизм, буддизм, конфуцианство, даосизм, иудаизм, христианство, ислам, примитивные религии

Человеческий разум эволюционировал, чтобы способствовать выживанию в мире природы. Он приспособлен для того, чтобы иметь дело с конечными объектами. Бог же, напротив, бесконечен и относится к сущностям совершенно иного порядка, нежели те, которые мы способны охватить разумом. Ожидать, что наш разум уловит бесконечное, все равно что просить собаку понять уравнение Эйнштейна нюхом. Это сравнение может ввести в заблуждение, если развить его в неверном направлении и прийти к выводу, что нам никогда не познать безграничного Бога. Как мы уже видели, йога – сразу несколько путей к достижению именно этой цели. Однако знания, к которым они ведут, превосходят знания рационального ума; они восходят к глубокой и вместе с тем ошеломляющей тьме мистического сознания[40]. Единственное дословно точное описание неисповедимого, на которое способен обыкновенный разум, – это «нети… нети», «не это… и не это». Если пройти всю вселенную вдоль и поперек, и говорить обо всем, что видишь и воспринимаешь, «не это… и не это», тогда то, что останется, и будет Богом[41].

Однако обойтись без слов и понятий невозможно. Поскольку в распоряжении нашего мозга имеются только они, любой осознанный прогресс, направленный к Богу, должен совершаться с их помощью. Даже если понятия так и не доведут разум до пункта назначения, указать верное направление они способны.

Можно начать просто с имени, чтобы нам было за что зацепиться мыслями. Имя, которое индуисты дают высшей реальности, – Брахман, оно имеет двойную этимологию и проистекает как от «бр» – «дышать», так и от «брих» – «быть великим». Главные свойства, связанные с этим именем, – сат, чит и ананда; Бог есть бытие, сознание и блаженство. Абсолютная реальность, абсолютное сознание и абсолютно все без какой-либо возможности неудовлетворенности – таковы основные индуистские представления о Боге. И даже эти слова не могут претендовать на буквальное описание Бога, ибо значения, которые они несут для нас, кардинально отличаются от смысла, в котором они применимы к Богу. О том, каким должно быть чистое бытие, бесконечное и охватывающее абсолютно все, мы не имеем ни малейшего представления. То же самое относится и к сознанию и радости. По выражению Спинозы, природа Бога напоминает наши слова в той же мере, в какой Сириус, или альфа Большого Пса, похожа на собаку. Самое большее, что можно сказать об этих словах, – что они являются указателями; наш разум движется в их направлении успешнее, чем в противоположном. Бог пребывает по другую сторону бытия, каким мы понимаем его, а не в небытии; за пределами разума, каким он известен нам, а не бессмысленной глины; за пределами наслаждения, а не муки.

Вот так далеко некоторым умам следует заходить в своих представлениях о Боге: бесконечное бытие, бесконечное сознание, бесконечное блаженство, а все остальное в лучшем случае примечания, а в худшем – опровержение. Есть мыслители, способные жить в этой аскетичной, концептуально бедной атмосфере духа и считать ее живительной; как и Шанкару, им понятно, что «солнце светит, даже если ему нечего освещать». Однако большинство людей не увлекают такие абстракции высшего порядка. То, что к их числу принадлежит К. С. Льюис, доказывает, что их разум – не менее полноценный, а просто другой. Профессор Льюис рассказывает, что когда он был ребенком, его родители постоянно внушали ему, что не следует думать о Боге в какой-либо форме, ибо это лишь ограничивает его бесконечность. Он изо всех сил старался следовать их наставлениям, но ближе всего к идее Бога, не имеющего формы, ему удавалось подойти, представляя себе безбрежное море серой тапиоки.

Этот случай, сказал бы индуист, наглядно свидетельствует о том, в каком положении находится человек, разуму которого надо вцепиться во что-то конкретное и репрезентативное, чтобы найти жизненно важный смысл. Для большинства людей оказывается невозможным осмыслить, а тем более руководствоваться чем-то настолько далеким от практического опыта. Индуизм советует им не пытаться думать о Боге как о примере высших абстракций вроде бытия или сознания, а вместо этого воспринимать Бога как прообраз самой возвышенной реальности, с какой они только сталкивались в привычном мире. Это означает воспринимать Бога как высшее существо (Ишвара или Бхагаван), ибо люди – венец природы. Обсуждая бхакти-йогу, путь к Богу через любовь и преданность, мы уже познакомились с подобным восприятием Бога. Выражаясь западным языком Паскаля, это Бог Авраама, Исаака и Иакова, а не Бог философов. Это Бог как родитель – любящий, милосердный, всеведущий, всемогущий, наш вечный современник, спутник, который нас понимает.