Мирские жители

Со временем герой погружается в состояние торовитой, уверенной, самодостаточной добротности. Одевает куртку в ветреный день: больше, лучше, толще. Но на самом деле реальные качества все больше расходятся с его самомнением. Худой, в язвах и ссадинах подвыпивший стрелочник: его качества добротности разрушаются. А он, покачиваясь, говорит заплетающимся языком проходящему мимо поезду: отойди… зашибу…

Мне удалось изучить состояние одного такого героя. В нем было что-то мрачное, разрушительное, и одновременно бессильное. Мое сознание видит энергию жизни, бьющуюся внутри энергетических магистралей. Сотканные из нее механизмы прочертят временные направляющие вспять. Восприятие общего рисунка перемещается на много лет назад, и вот он, молодой парень, полный надежд на житейскую добротность приходит на дискотеку. Около бара стоит девушка, которая ему нравится. А у него уже в восторженных мечтаниях видно, как они вместе укрепляют общее жилище, готовят сытную еду, отдыхают на природе, довольны друг другом. Именно так все предусмотрели структуры-адаптеры этого героя. Он подходит, а девушка не то что не общается с ним, она отворачивается в другую сторону и не отличает его от соседней стенки, а его попытки значат для девушки не более чем прошлогодний снег.

Прогнозы героя о событиях в мире опеки потерпели сильнейший крах, и это было волей высших сил. Собственно все, что происходит в мире ― воля Господа. Как же иначе! Но герой сказал сам в себе тогда: о, как жесток мир, как девушка могла от меня отвернуться! Я же чистой душой показывал ей, как торовито и широко расставлены мои ноги, у меня свитер из толстой и крепкой ткани, без единой заплатки, я побрит и ровно подстрижен! Если бы он открылся синхронизации, то, может быть, нашел бы другой подход к девушке или, может, сама девушка не была героем, и ей все это было неинтересно. Или, наоборот, она была героем, но тоже стагнирующим, и ее волновали другие качества. Ничего похожего герой не сделал: уж очень ему было больно. Он стал пропускать часть подробных черт в общем рисунке аурического поля. Тех, которые ему приносили максимальную душевную боль. В результате общая формальная картина огрубевает, теряет детали и пропитывается страхом отречения. Начинается упрощение основы.

Герои шестого подвида

Собирают события, обеспечивающие глубинные проявленные пространственные качества опеки. Они формируют применение объектов опеки. Почему именно применение, а не использование? Потому что использовать ― это процесс временной, связанный с самыми разными изменениями объекта во времени. Так, лейку ― используют для полива. А применение ― оно зависит от пространственных качеств объекта опеки. Кирпич, например, ― его можно применить, чтобы подпереть дверь.

Герои шестого подвида ― очень чувствительные, внимательные существа, считающие своим долгом обращать внимание на все происходящее в пространстве опеки. Это герои в классическом западном понимании. Вот идет прохожий, а за ним кто-то крадется с кирпичом в руке. Похоже, кирпич будет применен совсем не по назначению! Надо срочно вмешаться герою, перенаправить дисгармоничные варианты событий опеки. Котенок залез на дерево, а слезть ― не получается. Герой срочно мчится на помощь. У кого-то рука застряла во время ремонта, из-за ошибочного применения событий опеки. Срочно 911, герой спасет.

Негативные черты шестого подвида, обусловленные стагнацией основы

Восприятие стагнирующего героя теряет синхронизацию с реальностью. Теперь герой видит угрозу и беду не там, где она действительно существует, а там, где ее нет и близко. Прохожий идет с отверткой по делам, а стагнирующий герой думает: ага, прохожий намекает, что может ударить отверткой, как холодным оружием. Такой герой приходит на залитый солнцем рынок, смотрит на веселых балагурящих продавцов и думает: тут каждый в горло готов другому вцепиться за прибыль. Вон у этого продавца ― точно топор под прилавком, а вон у того ― нож в кармане, и т.д.