Мирские жители

В индийской деревне вышел парень помыться к реке. Моется и смотрит на других свысока, сладострастно. Жители деревни начинают переживать: а вдруг дэв реки увидит, как он омывается чувственно, сладострастно, уверенно и продуманно, серьезно и взвешенно ― увидит и даст ему много-много благополучия и причастности. Мы тоже хотим!

Сидят школьники за партой. Один потянулся посмотреть у другого яркую, замысловато оформленную линейку. Второй, ничего не говоря ― отодвигает линейку к себе с таинственной улыбкой. Второй насладился тем, что первый тоже хочет развлечься пространственной игрушкой, а он ему отказал. Он утверждается в своей собственной причастности и его высокомерие растет.

Итого: высокомерие причастности зачастую выглядит как манящая сладострастность. Хотя и не всегда. Просто стагнация и упрощение причастности зачастую могут проявляться именно таким образом, ведь сладострастие ― в значительной степени пересекается с  высокомерием дэвов.

Дэвы шестого подвида

Собирают глубинное проявленное пространственных методов душевного блага. Раздолье порождает игру. А как будут спроецированы раздолье и игра на пространство? Это будет некая область, где имеются пространственные условия для реализации эмоциональных методов. Как называется такая область? Место под солнцем (в душевном аспекте), доля ― как синоним судьбы. Доля ― это личный кусочек такой области. Я взял слово, обобщающее все вышеперечисленное: удел. Дэвы шестого подвида собирают удел! Подобная работа души образно может быть представлена как географическая карта, где обозначены места отдыха, родники, места, где можно заночевать и поесть, а также места, куда ходить не стоит ― где мало условий для эмоциональных методов.

Дэв шестого подвида в своем родном теле будет собирать свою основу, которая и будет являться уделом: он соберет пастельную местность, там поля полны запахов, там пшеница тихо колышется под плавными порывами ветра, деревья дают укрывистые тени. Реки ― вода в них прозрачна и хороша для питья. Луга ― переливаются на солнце зелеными волнами, сочными и высокими травами.

Гармоничные дэвы шестого подвида ― вдумчивые, рассудительные создания, проникнутые заботой о судьбах мира. Их спокойная вдумчивость позволяет вовремя подстроить сборку удела таким образом, чтобы он согласовался с текущими условиями мироздания:

Строят ГЭС, отводят под нее водохранилище. Поэтому удел крестьян, выращивающих там пшеницу ― попросту невозможен теперь. Зато возможен такой же удел на соседних землях. А также новый удел: рыбаков, спокойно сидящих над волнами хранилища в ожидании клева.

В низинах растили рис. Солнце стало светить жарче, и теперь там недостаточно мокро. Удел тумана, поднимающегося над тихими водами исчерпан. Зато ― ничто не мешает собрать там удел той же спелой пшеницы и отдыха под тенистыми деревьями после жатвы.

Негативные черты шестого подвида, порожденные стагнацией основы

Как-то раз в автобус, где находился и я, зашли два приятеля ― стагнирующих дэва шестого подвида. Пассажиры оторопели, их начал сковывать холодный липкий страх. Больший, чем если бы это был бандит, потребовавший деньги или наставивший на них пистолет враг.

Причина проста: на первых порах основа еще не упрощена, а высокомерия и гордыни ― с избытком. Стагнация основы удела подобна слепому торжеству природных сил. А при чем здесь ужас и оторопь? Да потому что это торжество слепое! Бандит ― он ограбить стремится. Враг ― у него есть требования или идея. Поэтому с ними можно договориться! А вот с тигром невозможно договориться, потому что вы для него ― просто еда, способ получить удел. С горным потоком, сметающим все на своем пути ― невозможно договориться. Их можно только побороть или уклониться. Сур в гордыне ― строит удел ― и не желает ни меняться, ни приспосабливаться. Наоборот ― весь мир обязан прогнуться под него. Вдумчивая забота о судьбах мира меняется на наглое нахрапистое усилие.

Упрощение основы шестого подвида дэвов порождает уникальную картину деградирующего удела. Имения многих помещиков в России перед революцией имели подобную энергетику. Смысл здесь таков: спелое поле, полное гомона работников, сверкающее вздымающимися серпами жатвы ― это удел спелого урожая. Но покинутое поле, без крестьян, где ветер перекатывает прелую солому – это тоже удел. Дэву там тоже вполне привольно дрыхнуть. Да только такой удел проще и хуже первого. Он неверно собран.

Упрощение основы порождает усталость, замешанную на обреченности методов удела. Образно это состояние похоже на состояние природы перед катаклизмом. Полное истощение пространственных методов: ветер слаб, листва еле колышется, дождь тихо падает без звука. Но скоро вся стагнация будет принудительно перестроена и прои­зойдет обновление.

Дэвы седьмого подвида