Миры Филипа Фармера. Том 05. Мир одного дня: Бунтарь, Распад

Дункан смешал коктейль и повернулся к настенному экрану связи. Пусто. Никаких сообщений. Он и сам чувствовал себя опустошенным. Все еще поглядывая на экран, он приготовил себе обед, потом занялся уборкой, чтобы его соседу из среды было не на что жаловаться. Переходя из комнаты в комнату, он краем уха слушал новости. Обсуждался предстоящий референдум. Комментаторы разъясняли зрителям, что за каждый пункт необходимо проголосовать отдельно. И лишь затем будет принят окончательный проект. Долг каждого гражданина — выразить свою волю, «за» или «против».

Закончив уборку, которая отняла немного времени — он слишком редко бывал дома, чтобы успеть намусорить, — Дункан вошел в каменатор.

Глава 17

Дункан сидел в центре своего рабочего кабинета в Лос-анджелесском отделении Бюро Данных по Ассимиляции. Кабинет был круглым, 24 фута в диаметре, и рабочий пульт в его центре тоже имел форму кольца. Дункан на своем управляемом стуле мог разъезжать по всему внутреннему периметру этого большого «О», чтобы следить за всеми экранами на стенах и мониторами двадцати компьютеров на пульте. Здесь он отсиживал свои четыре часа каждый рабочий день. Остальное время было полностью в его распоряжении: он мог отправиться домой или прогуляться по магазинам, пойти на рыбалку или в кегельбан, попробовать подыскать себе пару или же вернуться в бюро и провести там пару часов сверхурочно, — но тут уже можно было заниматься не только проектами по работе, но и своими личными исследованиями.

Сейчас он занимался сбором информации, которая понадобилась его непосредственному начальнику. Это была лишь крохотная частица огромной программы, выполнение которой должно было затянуться на несколько ближайших сублет. То, над чем сейчас работал Дункан, казалось ему не очень-то нужным, но его начальник считал, что эти сведения правительству просто необходимы. Дункана шокировала мысль, что копание в чьем-то грязном белье кому-то необходимо для достижения каких-то неведомых целей. Начальник этих целей тоже не знал, но говорил, что не это главное.

— Невозможно создать идеальное государство, не владея всей полнотой информации! — Когда Порфирио Самуэльс Филактери говорил об этом, его депигментированные травянисто-зеленые глаза сияли и он яростно жестикулировал. Его руки тоже были покрыты депигментированными полосками: «эффект зебры» — мода для тех, кто не знает, куда девать кредиты.

— Да, действительно, данные, которые мы обрабатываем, — большинство из них — могут не понадобиться в течение долгого времени. Но зато, когда понадобятся, они тут как тут! Уж поверьте мне, Эндрю, я не раз был свидетелем, как внезапно возникала необходимость в справке, которая уже много лет была невостребована. И вот, пожалуйста, в одну микросекунду она здесь, живая и здоровая, готовая для введения в программу. И нет никаких простоев или тяжелых, утомительных поисков, потому что нужная справка не готова.

Это же спрятанное сокровище, которое вызывается, точно джинн из бутылки, нажатием кнопки или кодовым словом. Это просто волшебство! Поэтому никогда не думайте, что вы занимаетесь этим только потому, что правительство не знает, как обеспечить вас работой. Вы приносите огромную пользу! Если не для нашего поколения, то для последующих! Хотя все же, вероятно, и для нашего поколения тоже.

Последнее высказывание не вызывало особых возражений: с тех пор как средняя продолжительность жизни увеличилась до 85 сублет, большинство из этого поколения проживут примерно 595 облет. Все же остальное из сказанного было на 50 процентов чепухой, а на 25 — чушью.

Да и оставшиеся 24 процента тоже были весьма сомнительны.

— Вы правы, босс, — сказал Дункан, приятно улыбаясь и кивая, думая о том, что он присоединился к великой армии подхалимов, но делает это не из стремления выслужиться или продвинуться туда, где больше материальных благ.

Он играл роль. Ничего нового.