Миры И.А. Ильфа и Е.П. Петрова. Очерки вербализованной повседневности

Последнее по времени направление деятельности Корейко — одинаково представленная в обеих редакциях, но более точно охарактеризованная в «Золотом теленке» — «подземная торговля, основанная на строжайшей тайне. Все кризисы, которые трясли молодое хозяйство, шли ему на пользу; все, на чем государство теряло, приносило ему доход. Он прорывался в каждую товарную брешь и уносил оттуда свою сотню тысяч. Он торговал хлебопродуктами, сукнами, сахаром, текстилем, всем. И он был один, совершенно один со своими миллионами. В разных концах страны на него работали большие и малые пройдохи, но они не знали, на кого работают. Корейко действовал только через подставных лиц. И лишь сам знал длину цепи, по которой шли к нему деньги».

Это, очевидно, шестая форма, «нелегальная перекупка»: «Под перекупками имеется в виду скупка частными торговыми предприятиями изделий государственной промышленности через подставных лиц в розничных государственных и кооперативных магазинах — сверх того, что частным торговцам легально продают оптом сами госорганы. Эта система сейчас процветает». Ларин, как всегда, использует прием наглядной демонстрации: «На днях в “Правде” напечатано, что у одного из советских мануфактурных магазинов в Москве была внезапно окружена и проверена “очередь” в 50 человек. Из них оказались одна действительная покупательница (трамвайная кондукторша) и целых 49 “статистов”, т. е. подставных агентов, нанятых частным капиталом».

Остается добавить, что — по умолчанию — Корейко занимался десятой и одиннадцатой формами: «валютными операциями» и «уклонением от налогов». Как и Бендер — когда ему удалось заполучить свой миллион.

Получается, что с точки зрения нарратологии Корейко как основной противник «героя» — «вредитель», но с точки зрения сюжета «Золотого теленка» он — отнюдь не вредитель, а казнокрад. Из ситуации «после “Двенадцати стульев”», а не из 1930 года.

Судьба великого комбинатора II, или «Первый ученик»

Поэтика времени

В «Золотом теленке» сюжет развертывается во временных границах поздняя весна / начало лета 1930 года — начало 1931 года. Но из нашего анализа неизбежно вытекает заключение, что эта календарная четкость — имитация.

С одной стороны, Ильф и Петров, следуя установке «после “Головокружения от успехов”», опустили эпохальные события первых месяцев 1930 года. Это может объяснить и отказ от любопытного эпизода, который сохранился в набросках: «Остап на похоронах Маяковского.

Начальник милиции, извиняясь за беспорядок:

— Не имел опыта в похоронах поэтов. Когда другой такой умрет, тогда буду знать, как хоронить.

И одного только не знал начальник милиции — что такой поэт бывает раз в столетье»[327].

17 апреля Ильф и Петров сами присутствовали на похоронах Маяковского, а смерть поэта — даже для тех, кто критиковал его позднее творчество и общественно-литературную позицию, — стала символом «черного года»[328].

С другой стороны, соавторы построили странствия 1-й части согласно редакции «Великого комбинатора», ограничившись включением актуализирующих деталей. Другими словами, пошагово соотносить сюжет 1-й части «Золотого теленка» с газетной хроникой — бесполезно. Напротив, во 2-й части персонажи нагоняют время действия — 1930 год, и закон газетно-политической хроникальности вступает в силу. После того как Бендер предпринял первые акции против Корейко и убедился: с антагонистом так просто не справиться, — он совершает важный шаг. Он завел специальную папку, в которой будет собирать материалы, компрометирующие подпольного миллионера, и «крупными буквами вывел надпись: “Дело Александра Ивановича Корейко. Начато 25 июня 1930 года. Окончено………….го дня 193… г.”» (глава «Первое свидание»).

25 июня 1930 года — первая точная дата в романе «Золотой теленок»: дата — символическая. На следующий день «Правда» поместила информационное сообщение «Пленум ЦК ВКП(б)». Оно гласило: «25 июня состоялся Пленум ЦК ВКП(б).

Пленум одобрил в основном предложенные Политбюро тезисы к XVI съезду партии и утвердил докладчиков по вопросам порядка дня: 1) Политический отчет ЦК — т. Сталин…»

Сообщение определяло композицию всей первой полосы. Вверху полосы были помещены выделенные шрифтом лозунги-заголовки «XVI съезду большевиков, собравшемуся в период величайшего подъема социалистического строительства для определения большевистской программы действий в дальнейшей борьбе за социализм — горячий пролетарский привет!» и «Тринадцать лет противостоят друг другу страна строящегося социализма и задыхающегося в тисках классовых противоречий и кризисов капиталистический мир». В центре полосы — занимая примерно четверть пространства — расположен рисунок, на котором Сталин под портретом Ленина выступал с некоей трибуны (автор — Дени). А 27 июня началась работа съезда.