Миры Прота. Отчёт Прота на Ка-Пэкс (ЛП)

Фрэнки, счастливая обладательница бесплатного путешествия в утопию, вся светилась счастьем (хотя всех, кого встречала, ласково называла «анальным отверстием»). Жизель и маленький Джин были так счастливы, что мне почти захотелось составить им компанию в полёте. Я, конечно же, знал, что завтра утром мечты разрушатся и мне придётся лечить от глубокой депрессии не только Роберта Портера, но и их тоже.

Тем не менее, я не хотел испортить вечеринку. Попрощавшись с протом, все разошлись далеко за полночь. Я отвёл его, Джина и Жизель в палату, где им предстояло провести остаток ночи, и снова пробормотал: «Ну что ж, спасибо ещё раз», пожав ему руку.

— Счастливой жизни на пенсии, джино, — ответил прот. — Ты этого заслужил.

Жизель передала ребёнка проту, обняла меня и поцеловала. Прот, никогда не державший детей, взял Джина с такой осторожностью, как будто он был самой хрупкой вещью во вселенной.

Я взял у него крестника и поцеловал в лобик.

— До свидания, малыш, — сказал я ему, дёргая за маленький носик. — Надеюсь, тебе не понадобится кора йортов[152]. Мне показалось, что Джин ответил: «Мои существа не вырастят дурака»[153], если, конечно, прот не был чревовещателем.

На следующий день я проснулся рано, вместе с Чаком и другим медицинским персоналом, стараясь успеть подготовиться ко всему, что может произойти. Меня особенно беспокоил возможный приступ массовой истерии, который всегда был ночным кошмаром для медсестёр и докторов.

— Не переживай ни о чём, — повторял Чак. — Всё будет в порядке.

Мы пришли в столовую раньше семи, но прот и его «семья» были уже здесь, кушая мюсли с рисовым молоком и фрукты. Завтрак проходил тихо: большинство пациентов решили дать им спокойно насладиться последним приёмом пищи на земле.

Прот, одетый в привычные голубые вельветовые штаны и джинсовую рубашку, выглядел как обычно безмятежным и уверенным в себе. Он выпил около литра апельсинового сока, съел несколько тарелок чернослива и связку переспелых бананов. Я заметил, что его ухо всё ещё было перевязанным: оказалось, что раны капэксианцев заживают так же медленно, как и у людей.

— Ну, время пришло, — сказал прот, когда закончились фрукты (кроме сушёных, которые он взял с собой).

Жизель в последний раз обняла меня (я почувствовал запах сосны), а за ней и Фрэнки, посоветовав мне вытереть нос. Прот поблагодарил меня за терпение (или за пациентов?[154]) и выразил надежду, что «все твои психические проблемы будут незначительными».

Несколько пациентов и сотрудников госпиталя попрощались и пошли в комнату отдыха, где уже собрались остальные пациенты вместе с представителями ФБР (они принесли оборудование для записи и различные сенсоры). Фотографы и представители прессы нетерпеливо ждали в другом конце зала. Очевидно, оставалось совсем мало времени. Прот быстро собрал всех троих вместе, достал маленькое зеркальце и фонарик и помахал нам в последний раз (каждый из присутствующих был уверен, что он помахал именно ему). Фрэнки, раздавая воздушные поцелуи, прокричала: «Прощайте, ублюдки! Пошли в жопу!.. Пошли в жопу!.. Пошли в жопу!..»

Я крикнул проту: «Передавай привет Бэсс от меня!».

Прот подмигнул, но я не понял, что он имел в виду: что передаст привет или что ценит моё чувство юмора. Он попросил на прощание: «Не ешьте никого из тех, кого я знаю!», протянул зеркальце, поставил фонарик на плечо, включил его и мгновенно исчез.

Я не знал, как отреагирует Жизель и другие, когда всё кончится, но ожидал, что Роберт окажется в привычном ступоре, как в прошлый раз. Но Роберт, Жизель, её сын и Фрэнки просто исчезли, как будто их и не было никогда.

Через несколько минут мне позвонила Карен. «Окси исчезла!» — сообщила она радостно. Почему-то я не удивился.

ЭПИЛОГ

Почти сразу после «исчезновения» прота поступил звонок из зоопарка в Бронксе. Несколько приматов каким-то образом выбрались на свободу и исчезли. До сегодняшнего дня никого из них найти не удалось, но сопровождали ли они прота в его последнем «путешествии», сказать было трудно.

Но мы знали следующее: почти дюжина человек со всего мира тоже исчезла примерно в то же время, что и наша четвёрка. Многие из исчезнувших утверждали, что ждут, когда их «заберут». Некоторые даже оставили записки с адресом: «КА-ПЭКС». Из бывших пациентов института примерно в то же время исчезл Эд (и его кошка Красотка), которому прот давал обещание несколько лет назад, а также Мистер Магу — человек, не способный узнавать лица (на Ка-Пэкс это не приведёт к печальным последствиям).

Насколько мы знаем, никто из детей, просящих о путешествии, не исчезал. И действительно, позже мы узнали, что за последние два года прот посещал некоторых юных просителей в разных странах и объяснял, почему не сможет их взять. Он говорил им то же самое, что и всем молодым людям, столпившимся у центральных ворот: что они могут устроить Ка-Пэкс на Земле, если достаточно сильно этого захотят, и так далее.