Миры Роджера Желязны. Том 17

— Я представитель Инфернальной службы связи. Должна уведомить вас, что в настоящей форме ваше заклинание не может быть удовлетворено. Проверьте правильность магических действий и, если обнаружите ошибку, повторите заклинание. Спасибо за внимание. Желаю всего наилучшего.

Голос умолк, а розовый свет мигнул и погас.

— Погодите! — крикнул Фауст. — Я знаю, что мне не хватает некоторых ингредиентов. Но ведь большинство — в наличии! Можно же хоть раз сделать исключение…

Никакого ответа. Розовый свет исчез бесследно, в камере царила полная тишина, слышалось лишь дробное тук-тук-тук — это Маргарита нервно постукивала носком сапожка по дощатому полу.

Зато снаружи стал доноситься все нарастающий шум. Топот бегущих. Звон и бряцание доспехов и оружия. Взвизги больших деревянных тележных колес, которые вращались на несмазанных осях. Громкие распоряжения офицеров. Но в этом хаосе звуков был один совсем странный. Кто-то громко, монотонно произносил заклинание — и, кажется, где-то совсем рядом. Фауст шикнул на Маргариту, чтобы она не лезла к нему с вопросами и слушала, а сам прижался ухом к доскам. Да, громкое монотонное бубнение слышалось из соседней камеры-ячейки. Только это было не заклинание, а молитва.

— Услышь меня, Господи, — произносил сдавленный голос, — я ничем не согрешил, но погружен в двойную темноту — в темноту своей слепоты и в темницу. Я — Исаак, в бытность византийским императором был известен многими богоугодными делами и заботой о церкви и передал соборам Константинополя превеликое множество ценных предметов, а именно…

Далее голос стал перечислять дары как соборам, так и отдельным клирикам. Список оказался таким длинным, что Фауст успел повернуться к Маргарите и сказать:

— Ты можешь вообразить, кто сидит в соседней темнице?

— Плевать. Мне бы из своей вырваться!

— Помолчи, девчонка! С нами рядом томится Исаак, бывший император Византии, которого согнал с трона и ослепил его коварный брат, сам севший на престол.

— Да, что и говорить, наше путешествие протекает в изысканном обществе, — язвительно буркнула Маргарита.

— Тс-с! Кто-то открывает дверь его темницы! Фауст прислушался — в двери повернулся ключ, дверь распахнулась, затем закрылась. Послышались шаги (дощатая стена была достаточно тонкой), вслед за чем наступила тишина и донесся плаксивый голос Исаака:

— Кто здесь? Палач? Говори, я ничего не вижу!

— Я тоже слепой, — произнес другой голос, старческий, надтреснутый. — Но тебе не понадобятся глаза, чтобы возрадоваться тому, что я принес. Я принес облегчение.

— Что ты принес?

— Облегчение. Помощь. Спасение. Ты что — не узнаешь моего голоса? Я Энрико Дандоло!

— Вот так так! — прошептал Фауст в ухо своей подружке. — Могущественный Энрико Дандоло, венецианский дож! — Тут он громко вскричал: — Дож Дандоло! Умоляем вас вмешаться! Мы здесь, в соседней темнице!

Раздалось сразу несколько голосов, шум шагов. Дверь камеры Фауста распахнулась, и вошли двое солдат. За ними показалась высокая фигура грузного, но по-прежнему прямого старца. На Энрико Дандоло была царственно-роскошная пурпурно-зеленая накидка с вышитыми краями, в руке он держал чудотворную икону св. Василия.

— Что ты за человек? Как ты посмел призывать меня? — громыхнул Дандоло.

— Я — Иоганнес Фауст. Я прибыл сюда с целью поправить великую несправедливость, учиненную со мной. Некий самозванец твердит, будто он — это я, и так преуспел в своем обмане, что даже легковерные адские силы поверили его байке. Он ложно представляется великим магом, тогда как искусством чародейства владею я, подлинный Фауст! Умоляю вас, выпустите меня из темницы, и в моем лице вы найдете вернейшего и ценного союзника!

— Коли ты такой великий волшебник, отчего же ты по сю пору не освободился?

— Даже последняя ведьма нуждается в подручном материале, — пояснил Фауст, — а у меня тут нет необходимых компонентов для ворожбы. Имей я на руках хотя бы еще один ингредиент, и чары подействуют — таким ингредиентом может стать икона, которую вы держите в руках…

Энрико Дандоло вскипел яростью и уставил на него свои незрячие глаза.

— Чтоб чудотворная икона св. Василия участвовала в твоем богомерзком заклинании?!

— Иконы для того и существуют, чтобы помогать в магических действиях!

— Единственное предназначение иконы св. Василия, — рявкнул Дандоло, — защищать Константинополь от всех напастей!

— Похоже, она плохо справляется со своей обязанностью!

— Не твое дело, пес!

— Пусть это не мое дело, — покорно согласился Фауст, — только отпустите нас. Мы вам не враги и никакого вреда не причинили.

— Сперва я проверю, искусен ли ты в волшебствах или бесстыдно врешь, — сказал Дандоло. — Я еще вернусь.

С этими словами он повернулся и, в сопровождении солдат, вышел вон. Дверь захлопнулась, и щелкнул замок.

— Этих дубинноголовых венецианцев никакие разумные доводы не берут! — возмущенно воскликнул Фауст.

— Боже правый, что с нами станется! — расплакалась Маргарита.