Миры Уильяма Моррисона. Том 4

Дурр и в самом деле выглядел удивленным. Малу это обрадовало. Боже, я что, правда, кажусь такой необразованной? Он страшно удивится, если узнает, что я люблю слушать эти дурацкие космические оперы. Но ему бы не помешало и самому их послушать — разумеется, те, что нужно. Хоть узнает, какими могут быть люди.

Чут-чут медленно, но уверенно выздоравливал уже в течение пары недель, когда два врача решили провести совещание. Мала была рада узнать, что они забыли об унынии, вызванном тем, что ни мать, ни секс оказались не причем, и у каждого родилась своя теория.

— Тревога, — твердо сказала доктор Клэйн, — очевидно, вызвана комплексом неполноценности. Вдали от родной планеты, пациент чувствует себя плохо, осознавая, что хуже других приспособлен к этой среде. Скорее всего, в детстве случилось что-то, включающее в себя появление одноголового гуманоида, сделавшего какое-то замечание по поводу наличия двух голов. Ранняя травма усугубилась недавним сравнением с гуманоидам, у которых более симметричное расположение рук и ног. Другими словами, у Чут-чута сочетание личностного невроза с ситуативным.

— Я согласен, что проблема более запутанная, — осторожно ответил доктор Кордье. — Однако, исходя из моего опыта общения с правой головой, я буду продолжать делать акцент на связи общего состояния пациента с динамикой чувства вины. Следовательно, я склоняюсь к тому, что комплекс неполноценности не является первопричиной. По моему мнению, чувство вины связано с осознанием предательства расовых воспоминаний, как описывал некий Юнг или Джунг. У пациента, вылупившегося из яйца вместе со своими сородичами, очень сильная привязанность к своей расе. Он считает, что предал свой вид, когда решил покинуть родную планету. Нам нужно вытащить эту привязанность на передний план сознания.

— Думаю, при текущей скорости лечения мы дойдем до этой стадии в течение года.

Целый год, повторила про себя Мала. Фрэнк с ума сойдет примысли об этом. А бедняге Чут-чуту придется проходить через все это каждый день! Ну, по крайней мере, кажется, им удалось немного привести его в порядок.

На следующий день Фрэнк выглядел очень бледным. Чут-чут, заметила Мала, опять кажется подавленным. Иногда нужно ожидать рецидива, напомнила она себе. Впрочем, жаль. Казалось, все идет хорошо.

— Увидимся позже, Мала, — сказал Фрэнк. — Сейчас мне надо идти в кабинет вместе с Чут-чутом и поговорить о нем с докторами.

Рассчитывая на задушевную беседу, Мала расстроилась. С этим ничего нельзя было поделать, кроме как надеть наушники и сбежать от этой и всех последующих жизненных неудач в слегка искаженную магией космическую оперу, где любовь всегда добивается своего. Интересно, что вчера делала Бетельгейзе Бетти? А какие странные опасности попались на пути Паулины Плеяд? Интересно…

Тут из внутреннего кабинета донесся ужасный вопль и звуки борьбы. Мала скинула с головы наушники, вбежала внутрь и увидела Фрэнка, борющегося с Чут-чутом, пока двое врачей гневно пялились на это.

— Он просто не хочет помогать нам, — сказала доктор Клэйн. — Не хочет, чтобы его вылечили.

— Держитесь от меня подальше! — завопил Чут-чут. — Я не хочу, чтобы меня взорвали! Я боюсь трехголовых чудовищ! Я обычный бигуманоид с двумя головами и не выношу ничего ненормального! Я не хочу, чтобы меня распылило на атомы!

— Самый сильный приступ тревоги за время, — заметила доктор Клэйн.

— Вина, — в который раз повторил доктор Кордье.

Тут у Малы в голове что-то щелкнуло.

— Кажется, я знаю, в чем дело, — сказала она. — Я читала в справочнике про электромагнитную восприимчивость…

— Мы не спрашивали твоего мнения, Мала, — твердо сказала доктор Клэйн. — Будь добра, выйди из кабинета.

— Выйду, — ответила Мала. — Но вместе с ними. И не ждите, что мы вернемся. Фрэнк, идемте вместе с Чут-чутом.

— Но…

— Не спорьте. Идите за мной. Я знаю, что с ним не так. И знаю, как его вылечить.

На этот раз двое врачей что-то завопили, но Мала не обратила на них внимания. Она схватила Фрэнка за руку, тот схватил Чут-чута, и они втроем поспешно вышли.

— Отвезите меня туда, где он живет, — попросила Мала.

— Зачем?

— Объясню, когда приедем. Быстрее.

Фрэнк был хорошо дисциплинирован. Он не стал спорить и медлить. Прибыв в комнату Чут-чута, небольшую клетушку с необычно широкой кроватью, на которой было удобно лежать обеим головам, Мала осмотрелась.

— Так я и думала, — сказала она, и Фрэнк озадаченно взглянул на нее.

Кровать стояла у стены рядом с трубой, доставляющей заказываемые напитки.