Мирзо Турсун-заде (очерк творчества)

Советский человек, его неиссякаемая энергия — вот то главное, что занимает ум и сердце поэта, что заставляет звенеть струны его души. Одно из наиболее глубоких его произведений, написанных на эту тему, — стихотворение «Ночь секретаря райкома». Только об одной ночи рядового партии рассказывает Турсун-заде, но сколько глубокого смысла заключено в описании этой ночи, наступившей после целого дня забот и волнений! Бодрствует ночью секретарь, до зари не гаснет в его окошке свет настольной лампы, выхватывающий из темноты то страницу недочитанной книги, то исписанные листки с мыслями о будущем или деловыми заметками о том, что предстоит сделать утром… Чувство нерасторжимой связи с народом, естественная потребность быть всегда начеку, быть в ответе за все, что бы ни случилось с людьми, среди которых он живет, со всей страной, делает этого человека уверенным и сильным:

Он видел в успехах таджикских дехкан
Республики светлое завтра —
Им труд по душе и кетмень по рукам,
И в этом их сила и правда.

От этих успехов он шире в груди,

Смелее расправлены плечи.
И партия знает, что сын впереди,
Что стал он от трудностей крепче.

Поэтому сон без труда побежден

И время ему подчинилось,
Поэтому весело бодрствует он,
На месте он, что б ни случилось.

.   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .

Заря хлопкоробов уже подняла,
И, может быть, с этого мига
Им начаты снова дневные дела,
До ночи отложена книга.

Дальнейшее свое развитие тема нового человека получила в поэме «Хасан-арбакеш» (1954), непосредственно примыкающей всем строем мыслей, чувств и художественно-изобразительных средств к упомянутым циклам стихотворений. Главный герой поэмы — это современник поэта, человек, перешагнувший из мрачного прошлого в светлое настоящее,

В этой поэме Турсун-заде рассказывает о трудной, и порою мучительно трудной, внутренней перестройке рядового труженика, о постепенном освобождении его сознания от мелкособственнических инстинктов и пережитков прошлого. Она повествует о том, как новое властно врывается в жизнь человека, как невиданная раньше техника, неслыханные прежде отношения между людьми, реальные, а не фантастические перспективы счастья рушат его узкий (а ему казалось, независимый) мирок, созданный в свое время как призрачное средство защиты от произвола и эксплуатации баев, как слабый, но все же заслон от покушений сильных мира сего на достоинство и гордость человека труда.

Видно, не случайно поэт сделал героем своей поэмы арбакеша. Садриддин Айни в «Воспоминаниях» рассказывает о том, что в дореволюционной Бухаре существовало общество конюхов и арбакешей, порядки в котором были значительно свободолюбивее, чем в других ремесленных объединениях. «А конюхи и арбакеши Фейзабада своей смелостью, своеволием, непримиримостью и свободолюбием превосходили остальных конюхов Бухары». Не от этих ли файзабадских арбакешей и унаследовал герой поэмы свой вольнолюбивый и неукротимый нрав? Впрочем, сам автор объясняет, почему так полюбился ему образ этого человека:

Высоко чтилось звание арбакеш
В горах, в долинах, у простых людей…

Ведь в то время, к которому относится начало поэмы, железная дорога доходила только до Термеза, «с арбой в те трудные года всего Гиссара связана была судьба». Арбакеш перевозил людей, грузы. Больше других видел и слышал.

Герой поэмы Хасан — бывший батрак, пришел в одно из таких ремесленных объединений арбакешей незадолго до революции. Из табуна хозяина он увел своего любимого коня, возмечтав таким путем начать независимое существование. Не переменил он своей профессии и тогда, когда восставший народ сверг эмира и взял власть в свои руки. Главная черта в характере Хасана — его преданность своей профессии, в которой он видел не только источник существования, но и единственный смысл жизни и, что неизмеримо важнее, единственную, с огромным трудом доставшуюся возможность сохранить свою независимость. И он, рьяно и честно трудясь для народа уже в новое время, в первые годы социалистического строительства, никак не может внутренне примириться ни с появлением машин, оттесняющих арбу все дальше и дальше, на трудные горные дороги, ни с новыми отношениями коллективизма, все более проникающими во все сферы жизни.