Мисс Бирма

– Понимаете, – рассказывал он, смахивая с ресниц капельки моросящего дождя, – люди Аун Сана любят говорить, что истребление христиан санкционировали японцы. Так ли это, я не могу сказать. Но нет сомнений, что они жаждали христианской крови, когда заявились в римско-католическую миссию, где я, сирота, жил тогда, в Мьянгмае.

Санни отошел к краю навеса, словно прячась от рассказа про то, как одного из священников, который лежал больной, сожгли заживо, другому выстрелили в живот, а потом солдаты ворвались в здание приюта. Дети и сестры бросились наверх, а солдаты стреляли им в спины, стреляли сквозь потолок. И командир уцелел только потому, что спрятался под матрас, а всех остальных зарубили топорами и мачете.

– Больше ста пятидесяти человек. Даже шестимесячного малыша… Так что, понимаете, – очень тихо говорил он, без тени жалости к себе или непримиримости в голосе, – хотя в те времена генерал был анимистом, целенаправленное истребление христиан произвело на него неизгладимое впечатление. Думаю, эти зверства и подготовили его к обращению. И, говоря с ним, вы должны помнить об этом, о его набожности.

Луиза не успела сформулировать вопрос, рождающийся в голове, как военный продолжил:

– Он был тогда подростком и совершил необычный поступок… Вместо того чтобы вступать в британскую армию, как сделали многие наши люди, вместо того чтобы сражаться против Армии независимости Бирмы и их союзников японцев, во имя верности англичанам, – и вместо того чтобы присоединиться к британской интеллигенции, как сделал ваш муж, якобы шпионя за японцами и взрывая их коммуникации… – Луиза изо всех сил старалась не выдать своего неведения о прошлом Линтона и своего любопытства. – Вместо этого генерал Бо Му поступил на службу в японскую полицию. Вы, конечно, знаете от своего отца, что именно японцы, как ни странно, вместе с Аун Саном в итоге положили конец жестокостям безбожников из Армии независимости. То, что сделал генерал Бо Му, было самым разумным способом защитить свой народ в те дни, когда у нас не было вообще никаких защитников… И мне кажется, что он тогда кое-чему научился у японцев. – Военный многозначительно посмотрел на Луизу. – Разумеется, позже он примкнул к англичанам. И он не избежал того крайнего разочарования, что испытали все мы, включая вашего отца и Со Лея, когда британцы бросили нас на произвол судьбы… Этим объясняется его неготовность доверять ЦРУ, вообще кому-либо, как намерен был поступить ваш муж… – Он нервно оглянулся на долину. – Как намерен был поступить генерал Линтон.

Вновь опускалась ночь, когда они добрались до берегов реки Салуин, где заканчивалась Бирма. Штаб-квартира Бо Му располагалась на той стороне, в относительной безопасности Таиланда, и в сумерках Луиза разглядела на противоположном обрывистом песчаном берегу тиковые заросли, от которых расходилось несколько тропинок; некоторые сбегали к реке, другие, петляя вдоль нее, исчезали в лесу ниже по течению, где деревья склонились над обрывом. К деревьям привязан был плот, но на этом берегу Луиза не заметила никакой лодки.

Военный проводил их к убогой хижине, вернее, навесу без стен, прямо у воды, где можно было отдохнуть и перекусить, пока он передаст сообщение об их прибытии. И растворился в лесу. А Луиза и Санни, шагнув под навес, погрузились вдруг в уединение и беспомощность столь всеобъемлющие, что несколько минут могли лишь неподвижно стоять, вглядываясь в густеющую вокруг темноту. Каждый птичий крик, каждый всплеск грозил бедой, напоминал об их полной беззащитности.

Санни с видимым усилием заставил себя опустить винтовку и заняться оставленной для них провизией, а Луиза все смотрела на поблескивающую в темноте реку. Какая она узкая, и как легко бирманцы могут пересечь ее и захватить последние каренские бастионы. Теперь она поняла, окончательно, почему Линтон так упорно искал союзников вовне: в такой изоляции они могли только долго защищаться. Ее охватило сочувствие к человеку за рекой, волею судьбы ставшему ее заклятым врагом, – он где-то там, за темной водой, за редким тиковым лесом, исполненный гордыни, не способный в одиночку совладать со злом.