Вы настоящая загадка для меня! Я ночами из-за вас не сплю, правда-правда. Кто вы такая, мисс Тиддлер, кто вы на самом деле?
А вы, мистер Эшли?
Я? Да я прозрачен как горный родник! Моя история банальна до слез. Я бы ее поведал, но, боюсь, она не покажется вам слишком увлекательной.
А я и не ищу увлекательности. Рассказывайте, мистер Эшли.
Я надеялась, что смена темы заставит его угомониться.
Как прикажете, мисс Тиддлер! Жил да был… маленький мальчик по имени Кеннет Эшли. Отец его, дородный саксонец, много работал и много пил. Заработав состояние на апельсиновом мармеладе, решил он отойти от трудов праведных и полностью посвятить себя бутылке. Результат таких перемен в образе жизни не заставил себя ждать. Мистер Эшли скончался, и, дабы не порочить его светлую память, заметим только, что туда ему и дорога. До кончины мистера Эшли его семью не слишком охотно принимали в приличном обществе. Но миссис Эшли стала образцово-показательной вдовой, и тетушка Дженет сжалилась над несчастным сиротой… который к тому же так оживил компанию, когда однажды его пригласили на полдник. Дети Бертрамов умирали от скуки, и достопочтенная леди Бертрам заметила, что общение с сиротой идет им на пользу. Его стали приглашать чаще. Он стал им чуть меньше, чем друг, но чуть больше, чем собака. Потом его матушка снова вышла замуж, и юный Эшли понял, что счастья в отчем доме ему больше не видать. Он примкнул к труппе бродячих комедиантов и превратился в актера. Вот и сказке конец, а кто слушал — молодец.
Рассказ, вопреки моим ожиданиям, нисколько его не угомонил, и, пользуясь дорожной тряской, мистер Эшли то и дело наклонялся ко мне и даже время от времени наваливался на мое плечо.
Один вопрос, мисс Тиддлер. Что приключилось с вашей странной рыжеволосой компаньонкой?
Табитой? Но вы, несомненно, уже слышали… о пожаре… Она сильно пострадала и обезумела.
Мне кажется, это с ней случилось гораздо раньше.
Я вздрогнула, но промолчала.
Из нее вышла бы изумительная леди Макбет… Да, кстати! Поскольку вы горите желанием как можно больше узнать обо мне, спешу сообщить, что собираюсь предстать перед директором театра Сент-Джеймс.
Меня обрадовала эта новость: мистер Эшли был слишком талантлив для заштатной труппы. Я не сомневалась в его успехе.
Кого вы думаете представить?
Гамлета.
О нет, только не Гамлета!
Почему? Полагаете, не справлюсь?
Это не ваше.
Он пожал плечами, уставился куда-то вдаль и разразился тирадой: «Быть или не быть, вот в чем вопрос». Какое-то время я молча слушала.