Мисс Марпл из коммуналки

   – А почему бы нет? – пожал плечами участковый. – Дом старинный, лет двадцать назад во время реконструкции в двенадцатой квартире нашли кубышку с червонцами…

   – Здесь клада быть не может, – неожиданно твердо произнесла дама.

   – Почему? Откуда вы знаете?

   – А потому, что до революции вся эта квартира принадлежала семье моего отца. Это была техническая интеллигенция без всяких лишних накоплений.

   – Мгм… Вы уверены?

   – Абсолютно. Дед – путеец, папа и его брат – инженеры. Бабушка была из небогатых мещан. Жили в достатке, но без бриллиантовой роскоши.

   – А то, что у вас…

   – А то, что у меня, – закончила лейтенантскую мысль тетушка, – перешло мне от моей матери. И потом, Алеша, если бы тут и оставались какие-то ценности, то поверьте, папа не стал бы скрывать этого от своих жен. Ни от первой, ни от второй. Не тот характер.

   – Понятно, – пробормотал участковый. —

   А Клавдия, значит, на пенсии бедствовала?

   – Да. И ремонт мы, Алеша, делали, – добавила, усмехнувшись. – И никаких кубышек потаенных из стен не выпало. Увы.

   – Жаль.

   Жаль, что версия, способная хоть как-то объяснить странные происшествия, так быстро провалилась.

   А как удобно – клад в квартире. Кто-то, убив Клавдию Тихоновну, завладел ключами – успел или снять слепок, или даже сделать дубликат, – и теперь, проникая сюда тайком, пытается найти сокровища…

   И Настя ни при чем.

   Но труп таджика не вписывается в кладоискательскую схему. И самого клада, впрочем, тоже нет.

   – Жаль, – повторил Алеша.

   – Мне тоже, – с большим к тому основанием согласилась Софья Тихоновна. – Алеша, теперь к первому вопросу. У меня будет к вам одна просьба…

   – Какая?

   – Не могли бы вы сегодня ночью подежурить в нашей квартире?

   Лейтенант задумчиво почесал в затылке:

   – А почему бы нет…

   – Спасибо. И сразу же попрошу вас об еще одном одолжении. Пожалуйста, не надо ничего говорить Надежде Прохоровне. Незачем. Она и так недавно перенесла потрясение, не будем опять ее тревожить. Договорились?

   Бубенцов кивнул.

   Какие все же поразительные существа эти пожилые женщины. Как бережно хранят покой друг друга. Одна скрывала, что ездила в другой город, потому что нашла у чужой внучки странный ключ, – оберегала. Вторая заботится о «хрупкой» нервной организации бабульки, увернувшейся от грузовика и выследившей на рынке, полном диаспоры, лукавого бедолагу таджика. Беспокоится, как бы бабушка, обскакавшая районное отделение милиции, не распереживалась…

   Но делу данные отношения иногда вредят.

   Да и сам лейтенант, впрочем, не далеко ушел. Тоже хорош…

   – Договорились, Софья Тихоновна. Как мы поступим?

   – Сегодня вечером, когда Надежда Прохоровна ляжет спать, я позвоню вам на мобильный телефон. Открою вам дверь, Алеша, и спрячу в своей комнате.

   – Призраков будем ловить? – усмехнулся участковый.

   – Але-о-о-оша, – укоризненно протянула тетушка. – Мы будем ловить черную кошку в темной комнате.

   – Если она там есть…

   – Да, если она там есть.

   – Согласен.

   Софья Тихоновна проводила гостя до двери и не закрывала ее до тех пор, пока Алексей не скрылся внизу лестничного пролета.

   «Хороший кавалер у внучки. Правильный.

   Племянник Вадима тоже, безусловно, парень неплохой, но тут – другое.

   Роман глядит на Настю с интересом, Алеша – с обожанием.

   Остается надеяться, что девочка сделает правильный выбор, – вздохнула Софья и закрыла дверь. – А впрочем… Занятная могла бы получиться комбинация: дядя и троюродная бабушка, племянник и внучка…

   Но нет – какая я бабушка! Я – влюбленная женщина.

   А влюбленность – молодит».

   В комнате тихо цокали ходики, шуршали шестеренками внутри большого деревянного короба с золотистым циферблатом, и было не очень темно. Уличное освещение, разбитое листвой и ветками на серые шлепки и полосы, не добиралось только до потолка и самых дальних углов.

   Фотографии на стенах как будто шевелили губами, вздрагивали ресницами, Шаляпин сурово двигал подкрашенными бровями… Молоденькая хозяйка комнаты на выцветшем портрете казалась Настей, вынырнувшей из прошлых десятилетий: со старомодной прической, украшенным кружевами вырезом платья и ласковыми глазами.

   Не улыбалась. А лишь слегка обозначила приветливость приподнятыми уголками губ и ямочкой на правой щеке…

   Софья Тихоновна спала. Алеша не смог уговорить ее прилечь на кровать или диванчик, «классная дама» села в кресло, но, убаюканная мурлыканьем свернувшегося на коленях котенка, уснула довольно быстро.

   Счастливая особенность – засыпать, когда вокруг гуляют призраки и недремлющий мужчина-гость сидит напротив в таком же, не слишком удобном кресле.

   Счастливая особенность.

   Алеша улыбнулся и отчего-то вдруг совершенно отчетливо вспомнил давнишнее происшествие.

   Сейчас хотелось бы надеяться – событие. Знаковое.

   Тогда Алеше было лет четырнадцать, он впервые услышал поговорку «Хочешь знать, какой будет твоя жена через двадцать лет, взгляни на тещу».

   Компания мальчишек человек из пяти-шести, стояла на улице и с хохотом указывала друг другу на проходящих мимо женщин:

   – Вон, вон, смотри! Твоя идет – с авоськой и бананами!

   – А вон твоя – пузо-два-арбуза и усы!