Мисс совершенство

—Мне кажется, они были счастливы. Джеймс не только оплатил расходы на строительство школы, о которой мечтала Кэтрин, но и проникся мировоззрением жены. Он происходил из хорошей семьи, состоятельной и уважаемой, поэтому ее отец не возражал против брака. Но главное — эти двое любили друг друга. Кэтрин могла жить полной жизнь рядом с любимым и любящим мужчиной. Их союз не был браком по расчету или принуждению.

Уловив легкий запах жимолости, Хоуп села рядом с Эйвери.

—Любовь открыла перед Кэтрин жизненные перспективы. Она тепло относилась к сестре, однако была молода, испытывала страх перед отцом и еще не знала, что такое настоящая любовь. Насколько я поняла из писем, Кэтрин хранила тайну сестры. Лиззи, я не верю, что Кэтрин могла тебя предать. Она писала твоей кузине, Саре Эллен. Девушки были примерно одного возраста, разделяли общие взгляды, секреты, радости и горести. Кэтрин боялась за тебя, боялась, что отец узнает о твоих тайных встречах с возлюбленным. Билли был простым каменщиком, который работал у твоего отца. Это верная догадка? Если да, будь добра, дай нам знать, чтобы мы могли продвигаться дальше.

Лиззи возникла в проеме двери, ведущей на террасу.

—Он вырезал наши инициалы в камне, — заговорила она. — Я видела: в камне высечено сердце, а внутри — наши инициалы. Он замуровал этот камень в стену, чтобы тот сохранился навечно. Про это знали только мы вдвоем.

—Как его звали? — осторожно спросила Хоуп.

—Билли. Мой Билли. Я каталась на лошади и оказалась дальше, чем мне было дозволено. Стоял воскресный день, я подъехала к ручью и встретила его. Он удил рыбу. Ни он, ни я не должны были находиться в том месте. Прохладный мартовский денек, лед в ручье уже начал таять, журчала вода... — Лиззи прикрыла глаза, словно оживляя в памяти события. — Весна вовсю пробивала дорогу, но в тени еще лежал снег. Небо было по-зимнему серым, дул резкий ветер. — Лиззи открыла глаза и улыбнулась. — Но он был там, и я перестала ощущать холод. Мы не имели права заговаривать друг с другом и все же с первой минуты почувствовали себя так, будто знакомы всю жизнь. Один взгляд, одно слово, и наши сердца открылись. Кэти часто читала мне романы, и когда в них говорилось о любви с первого взгляда, я лишь смеялась.

Хоуп порывалась перебить Лиззи, чтобы узнать единственно важную вещь — имя и фамилию юноши, но у нее не хватило духа.

—Мы встречались, когда мне удавалось улизнуть из дома, и пронесли любовь, зародившуюся в холодном марте, через щедрую весну в жаркое лето. — Лиззи вытянула руку в сторону Хоуп. — Ты знаешь. Вы все знаете, что такое сильное чувство. Он работал руками — не с деревом, как ваши любимые мужчины, а с камнем, и уже одно это делало его недостойным в глазах моего отца. Мы все понимали.

—Отец узнал о вашем романе? — спросила Хоуп.

—Ему бы и в голову не пришло, что я способна ослушаться. Он выбрал для меня мужа, и я воспротивилась, хотя раньше никогда не смела в чем-либо возразить. Поначалу он словно бы меня не слышал и продолжал готовиться к свадьбе как ни в чем не бывало. Я бунтовала, но, по правде говоря, выбора у меня не было. А война... — Лиззи повернулась к Клэр. — Тебе известно, что война делает с теми, кто уходит в бой, и с теми, кому остается только ждать и надеяться. Он сказал, что долг и честь велят ему идти. Я плакала и умоляла, но он был непреклонен. Мы договорились, что сбежим и поженимся, я останусь с его семьей, а потом он за мной приедет.

—Где жила его семья? — спросила Эйвери.

—Здесь?.. — Пальцы Лиззи затеребили высокий воротник платья, она беспомощно оглянулась по сторонам. — Где-то поблизости?.. Не помню. Я вижу перед собой его лицо, помню его голос, его прикосновения. Крепкие руки. Крепкие и сильные. Райдер.

—Верно, — пробормотала Хоуп. — У него именно такие руки. Тебе удалось сбежать вместе с Билли? — проговорила она громче.

—Нет. В ту ночь мой отец подписал брачный контракт. Мне следовало молчать, но я не выдержала и устроила скандал. Я думала о том, что Билли уходит на войну, и кричала, кричала на отца. Я кричала, что выйду замуж только по любви, и даже если он изобьет меня, запрет на ключ или вышвырнет из дому, я все равно не подчинюсь. Он так и поступил: ударил меня по лицу и запер в комнате. — Лиззи коснулась щеки, как будто воспоминания с новой силой вспыхнули у нее в душе.

—Мама закрылась у себя, а отец снова ударил меня, потащил наверх и запер. Выбраться я не могла. Трое суток отец держал меня под замком на хлебе и воде, и тогда я сделала то, что должна была сделать сразу. Пообещала выполнить его волю и попросила прощения. Я лгала, дожидаясь своего шанса. В ночи, взяв только самое необходимое, я покинула дом, семью, любимую сестру и села в поезд, идущий на Филадельфию. Я была так напугана, так взволнована... Я ехала к Билли. Потом я тряслась в почтовой карете. Было очень жарко. Да, лето выдалось жаркое. Меня сразила болезнь. Я написала... кажется, его матери. Память угасает. Да, я написала письмо и приехала сюда. Он был здесь.

—Билли тоже прибыл сюда? — уточнила Хоуп.