Мисс Винчестер (СИ)

– Послушай меня, Кас, – теперь мужчина говорил тихо и вкрадчиво, наклонившись ближе к тяжело дышавшему другу так, чтобы никто другой их не слышал. Тот уже перестал сопротивляться и безвольно повис в руках охотника, глядя сквозь него. – Ты можешь продолжать играть роль сопливой девчонки, но я же знаю, что ты не такой. Мы должны бороться, бороться до конца. Разве можно сосчитать, скольким мы пожертвовали ради жизни людей, которые об этом никогда и не узнают? Многим, если не всем.

– Я готов принести в жертву себя и знаю, что и ты, и твой брат готовы на то же, но разве это касается твоей собственной дочери?

– Касается, – с едва заметной улыбкой кивнул Дин, оглядываясь на пришедших посочувствовать, которые уже давно позабыли о том, что скоро должна пройти церемония погребения. Обведя собравшихся недовольным взглядом, он отвел друга подальше в сторону, чтобы их разговора не было слышно. – Пока она носит фамилию Винчестер, ты не сможешь бороться с ее врожденной любовью к семье и готовностью пожертвовать всем ради защиты близких, – глаза Кастиэля расширились от удивления, заставляя охотника прерывать свою речь ради очередных объяснений:

– Что ты удивляешься? Я знаю, что она заключила сделку с Кроули ради нашей безопасности – возле церкви повсюду следы серы, особенно на крыше, только там еще и шотландским виски несет, – неприязненно поморщившись, сказал мужчина. Положив руки на плечи бледного как полотно ангела, он продолжил: – Моя дочь сделала это ради тебя, Кас, тебя. И если ты попытаешься ее вернуть, подвергаясь опасности, Джен перегрызет тебе горло и сама же застрелится после твоей смерти. Поэтому просто прими ее выбор и согласись стать моим верным союзником в только что объявленной войне с адским засранцем! – с жаром сказал охотник, выжидающе глядя на Кастиэля. Тот умолк, снова устремив свой пустой взгляд в никуда, но стоило ему поднять невозможно синие глаза, как все мышцы напряглись, а по телу прошлась жгучая судорога, которую Винчестер почувствовал из-за того, что все еще крепко сжимал его неестественно окоченевшие руки.

– Дин, – голос Каса звучал странно, то ли от усилившейся хрипоты, то ли от непроизвольной дрожи голосовых связок. Отозвавшись, но так и не получив ответа, Винчестер-старший проследил за взглядом друга и, обернувшись назад, увидел причину его нового приступа оцепенения – дверцы крематория, где по совместительству держали тела умерших накануне церемонии похорон, отворились, и несколько угрюмых рабочих вынесли гроб. Все присутствующие резко встрепенулись, послышались новые залпы женских рыданий, а лицо Кастиэля покрылось испариной. Поджав губы, Дин молча прижал его к себе, не давая в тот же миг ринуться к раскопанной могиле, и изо всех сил старался умерить бушевавшие внутри чувства, ведь знал: если сорвется и он – все полетит прахом.