Мисс Винчестер (СИ)

– Все хорошо, Дженнифер. Уже все хорошо, – твердил он, загрубелой ладонью стирая с моих щек капли воды. Я резко села, от чего голова снова закружилась, но все же я осталась в сознании. Неподалеку стоял смущенный Кастиэль, всем своим видом демонстрировавший искренне раскаяние, хотя наверняка и сам не понимал, что же такого противозаконного он сделал. Честно говоря, я и сама не могла точно сказать, почему так злилась, но желание надавать пернатому пощечин было так же велико, как и необходимость уменьшить количество волос на голове Мэг. – Ты сможешь идти сама?

Я неуверенно покачала головой, и тогда Винчестер аккуратно подхватил меня на руки. Я лишь крепко прижалась к нему, обнимая за шею и цепляясь непослушными пальцами за рубашку. Хотелось просто почувствовать себя в безопасности, отгородиться от целого мира, зная, что отец защитит от любой возможной угрозы, даже от моего собственного ангела-хранителя, который так и остался стоять в зале, полном обезумевших подростков, глядя нам вслед. В глазах стояли предательские слезы, готовые в любой момент вырваться на свободу, демонстрируя всем желающим мою слабость. Но я не могла этого допустить, не могла показаться сломленной в присутствии других людей. Не знаю, что заставляло меня плакать – Мэг и Кастиэль, которые слишком неприкрыто флиртовали прямо на моих глазах, или все же такая искренняя забота со стороны отца, которой мне так не хватало в детстве. Пусть его и не было рядом на протяжении долгих лет, но сейчас он здесь, рядом со мной, терпит все это дерьмо, исходящее от меня непрерывным потоком. И как бы я не стремилась доказать обратное, я все же любила его. Всем своим сердцем.

Через полчаса мы все же добрались до дома, и Дин оставил меня наедине с собой в моей комнате. Он не лез с расспросами и нотациями, а просто дал возможность успокоиться, не устраивая сеанс родительской психотерапии. Хотелось просто провалиться в сон, но нужно было хотя бы умыться и снять с себя изорванную одежду, прощаясь с оторвой Винчестер и снова становясь Дженни, плаксивой и беззащитной перед этим отвратительным миром. Стоя перед зеркалом в ванной, я и сама удивлялась своему явному сходству с проституткой – короткое красное платье с драным подолом, дырявые чулки и, конечно же, напрочь испорченный макияж. Осталась лишь размазанная подводка, темными кругами лежащая под обезумевшими зелеными глазами, ставшими еще ярче и больше на фоне побелевшей кожи лица, казавшейся почти полупрозрачной. Да уж, я скорее была похожа не на проститутку, а на ее восставший призрак, жаждущий мести. Смыв темные потеки с лица, я тщетно старалась поправить спутавшиеся волосы и, бросив попытки, вернулась в комнату. Натянув короткую ночную рубашонку, я настежь открыла окна, впуская в помещение холодное дыхание майского ветра. Оно приятно охлаждало разгоряченную кожу и вносило какой-то порядок в хаос, царивший у меня в голове. Слишком странный вечер, через край переполненный событиями. Мысли путались, и я соскакивала с одного воспоминания на другое: гордое дефиле в шикарном платье, медленный танец с пернатым, задний двор школы, гляделки Кастиэля и Мэг, коронация, перевоплощение, бунт, Мэтт, отец, флирт ангела и этой малолетней пигалицы… Ах да, еще и наш поцелуй с Касом. Странно, что об этом я забыла, словно мозг нарочно вытесняет именно это воспоминание. Ну что ж, идти наперекор мозгам – любимое занятие всех поколений Винчестеров, так что не будем нарушать семейную традицию. Я попыталась вспомнить все до единой детали: каждое прикосновение, запах его кожи, податливые мягкие губы и горячее дыхание. Я вспоминала каждую мелочь, стараясь воссоздать все в точности, сама не зная зачем. Никогда я так трепетно не относилась к каким-то поцелуям, тем более наигранным и ненастоящим. Каждый раз, когда я целовала ангела, был неправильным, вынужденным – мною руководила либо похоть, либо уязвленное самолюбие. Хотя подождите, какого черта меня вообще это волнует?! Кас ведь всего лишь мой ангел-хранитель, друг, ничего более, так почему меня тревожит «правильность» наших случайных поцелуев? Так, Винчестер, ты пьяна, пора спать, а то так и до сокрушительного самоедства недалеко.

– Дин рассказал мне, почему ты так расстроилась, – раздалось за моей спиной. Я вздрогнула, но оборачиваться не стала, ибо недостоин. Вот какая я гордая, особенно после бутылки коньяка!

– Ну, так просвети и меня заодно, поскольку не открылась мне мудрость сия, – огрызнулась я тоном магистра Йоды, нервно теребя рубашку.

– Ты ревнуешь меня к Мэг? – невинно спросил Кас, подходя немного ближе. От неожиданности вопроса я поперхнулась и, оправившись, как можно более равнодушно ответила:

– Для того, чтобы ревновать, нужно сначала полюбить.