Мисс Винчестер (СИ)

Ночевка на бетонных плитах набережной в мокром плаще не прошла бесследно – следующие несколько дней просто выпали из моей памяти. Жар, бред, куча таблеток, которыми была завалена прикроватная тумбочка, тихий успокаивающий шепот мамы и холодная рука Дина, сжимающая мою дрожащую ладонь. Грипп, простуда, пневмония или воспаление психики – кто знает? Но болезнь остается болезнью, несмотря на название. Эти пять дней казались мне вечной предсмертной агонией, заполненной галлюцинациями. Я видела всех: Сэма и Клэр, Розалин, Лиз, Чарли и даже Кроули. Но самым частым гостем моего больного сознания был Кас. Он то стоял у окна, разглядывая стучащие по стеклу капли дождя, то сидел в кресле у моей кровати, то дремал, стоя рядом на коленях и судорожно сжимая мою руку. Жаль, что все это было фантазией, реальность же гораздо более беспощадна к моим теплым чувствам.

Температура под сорок держалась трое суток, даже не намереваясь спадать. Все в тумане, легкой синеватой дымке, заполонившей собою все окружающее пространство. Голоса что-то неразборчиво бормотали прямо над моим ухом, кажется, говорили что-то о таблетках, о том, что я ничего не ем, об Ассоль и Генрихе VIII. Еще помню резкий запах яблок и ромашек, сквозняк, гуляющий по комнате и влажный нос Мистера Котангенса, тычущийся в мою руку.

На четвертый день я наконец открыла глаза. Температура спала до тридцати восьми и семи, галлюцинации закончились. Второй этап болезни был не таким пугающим, но все еще отвратительным: меня заставляли съедать кучи пилюль непонятного назначения, в спину постоянно втирали дурнопахнущие мази и все время уговаривали есть. От пищи я отказывалась, мама смогла уговорить только на горячий имбирный чай и яблоки. Картина ухудшалась еще и тем, что отныне я была лишена визитов Каса, пусть даже и воображаемых.

– Он спрашивал о тебе, милая. Постоянно, – сказала мама, отвлекаясь от чтения книги. С тех пор, как я пришла в сознание, она начала читать мне вслух – сегодня я попросила «Чайку по имени Джонатан Ливингстон» – мою любимую книгу.

– Ты о ком? – полумертвым хрипом спросила я, бездумно глядя в потолок. Если это не Кас или хотя бы не Райан Гослинг, внезапно решивший жениться на мне – мне неинтересно.

– Кастиэль. Он…

– Он трус, который боится даже поговорить со мной, так что мне плевать. И какого черта вы с ним болтаете, как старые подружки, да еще и обо мне?! – отчаянно зашептала я, пытаясь выдать хоть что-то более угрожающее, чем яростное шипение полудохлого голубя.

– Дженнифер, успокойся, он ведь тоже переживает за тебя, – пыталась успокоить меня мама, но восстание умирающих сусликов так просто не подавить:

– Если бы он переживал за меня, то хоть раз бы пришел, не говоря уже о помощи на набережной, – недовольно пробурчала я, почти смирившись с полной потерей голоса. Плевать на всех и вся, просто плевать. А, ну да, Винчестер, слезы лучше всего доказывают твое безразличие. – Уходи, я устала.

– Джен, но Кастиэль правда очень…

– Уходи, – Эмили молча вышла из комнаты, аккуратно прикрыв дверь, поняв, что кроме истерики ждать от меня нечего. Через пару часов жар снова вернулся, как и бредовое состояние. Снова обрыв памяти, снова галлюцинации. Теперь я видела, как Кас принес букет ромашек.

Тридцать семь и пять. Почти нормальная температура, я возвращаюсь к жизни. Прошло около недели с начала болезни, а кажется, что я провела в коме лет тридцать. А по закону жанра мне полагается Дон Педро, жаль, что он где-то загулял.

Ночь. На экране мобильного противно замигало оповещение о полученных смс и пропущенных звонках. Куча сообщений от Лиз, несколько непринятых звонков от нее же, Чарли и даже Саманты. Удивительно, но кому-то не плевать, жива я или уже коньки отбросила. Взглянув на время, прежде чем выкинуть телефон в дальний угол комнаты, я поняла, что в половину третьего никто не будет счастлив принести мне еды, так что придется спускаться вниз самой. Да уж, голод и любовь к пище победят даже болезнь, лень и смертельные ранения.

Жаль, что мне так и не удалось совершить ночной набег на холодильник. Несмотря на улучшение самочувствия, я все еще была слишком слаба, чтобы самостоятельно передвигаться, поэтому с грохотом упала на пол сразу же, как только вскочила с кровати.

– Джен, ну нельзя же так прыгать, ты еще не поправилась, – послышался рядом обеспокоенный шепот. Наверное, я бы закричала от испуга, но слишком сильно ударилась головой при фееричном падении. – Ты в порядке?

Немного приглядевшись, я смогла различить в темном силуэте Кастиэля, склонившегося надо мной, чтобы удостовериться в целости и сохранности своей подопечной. Как своевременно появляется мой ангел-хранитель, черт бы его побрал, аж гордость берет.