Миссия №19

– Если я немедленно не увижу своих детей, я ни в чём больше не буду Вам помогать. Как это понимать? Что значит «не можете доставить их сюда»?

Я понял, что киборг каким-то образом активировал биоинтерфейс Жака Блюменталя, и, возможно, Жак видит это существо совсем иначе, чем я, и слышит его голос, который транслируется прямо на его барабанные перепонки.

– Детки мои! – Жак присел на корточки перед детьми, которых видел только он один. – Как Вы? Всё хорошо, папа уже с вами. Злой месье больше не причинит Вам вреда. Пойдёмте со мной.

Он приобнял своих невидимых детей и собирался уйти в открытую заднюю дверь, но киборг преградил ему путь.

– Нет, я не буду никого убивать! – сказал Жак. – Детки, мы сейчас уйдём отсюда на улицу.

Жак направился к воротам бункера, чтобы открыть их. Интересно, какова судьба настоящих детей Жака?

Четыре дрона, которых невидимые существа переносили к задней двери, резко взмыли вверх. Теперь я их полностью контролировал. Я хотел понять, что будет делать Жак, чтобы случайно не ранить его во время атаки на странного киборга.

Жак открыл засов на воротах, створки отъехали в стороны, потом он оглянулся на киборга и, взяв за руки своих воображаемых детей, вышел на улицу. Уже находясь на улице, он обернулся и громко крикнул:

– Русские солдаты, просыпайтесь, Вашей жизни угрожает опасность!

Но Петрович только чмокал губами и не просыпался. Мне пришло в голову, что я выпил только один стакан вина и съел только один бутерброд, а Петрович выпил весь кувшин и приговорил три или четыре бутерброда. Видимо, Джу угостила нас хорошей дозой снотворного, но основную его часть принял мой пилот.

Я атаковал киборга двумя дронами изнутри флайкара и четырьмя от задней двери бункера. Два дрона, удерживавшие на весу «тело» киборга, были выведены из строя за секунду. Киборг буквально осыпался на пол бункера. При этом он страшно предсмертно захрипел. Как такая ерунда, как он, вообще могла существовать!? Я повернулся на живот и с помощью биоинтерфейса прицелился лазерным лучом одного из дронов в ремни, которыми были связаны мои руки. Мне удалось аккуратно прожечь один из ремней и освободиться. Пока я распутывал ноги, в бункер вернулся удивлённый и испуганный Жак. Он пытался найти своих детей. Он звал их, но не мог нигде обнаружить, – видимо, когда киборг упал, его воображаемые дети просто растворились в воздухе.

Петрович продолжал спать безмятежным сном. Я подошел к пилоту и освободил его руки и ноги от ремней, но будить не стал. С Петровичем я разберусь чуть позже.

– Жак, – сказал я. – Успокойся. Твоих детей здесь нет. Это была галлюцинация, которую передали прямо на сетчатку твоих глаз и на барабанные перепонки. Я найду и освобожу твоих детей. Иди к Джу. Скажи, что я не обижаюсь ни на неё, ни на тебя. Я помогу вам обоим, и вашим детям. Я беру вас под свою защиту, понятно?

Жак, посмотрев на меня безумными глазами, кивнул и быстро убежал в заднюю дверь бункера. Я отправил за ним один из дронов и убедился, что задняя дверь действительно соединена длинным коридором с подвалом дома Жака.

Пять моих дронов грозно нависли над валяющимся на полу киборгом. Я заглянул во флайкар, достал свой шлем, надел его и с некоторым облегчением отключил биоинтерфейс, перейдя на более комфортные для меня средства управления оборудованием.

– Поговорим? – предложил я киборгу на английском и французском.

– Поговорим, – согласился он на чистом английском.

– Кто ты такой, и что ты творишь? – спросил я.

– Мы киборги, – ответил он.

Биодроны и киборги часто говорят о себе во множественном числе. Я читал, что у них коллективно-индивидуальное сознание, похожее на сознание муравьёв или пчёл, но совершенно своеобразное.

– Это я и так вижу. Почему ты так странно выглядишь?

– Моему телу исполнилось сто лет. Когда я был человеком, я был первым, кто создал биодроны, я изобретатель техноэволюции. Тело, которое ты видишь, странно выглядит, но ты сможешь привыкнуть к этому и даже ощутить своеобразную красоту.

– Ты же англичанин, а биодроны – французский проект.

– Это был и британский проект тоже. Без меня он бы не состоялся.

– Как тебя зовут?

– Моё человеческое имя Джон Сорос.

– Сорос? Повезло с фамилией! Или родственник?

– Однофамилец, – кажется, мой собеседник был огорчён тем, что я ничего о нём не слышал.

Я попросил Нейру, и она нашла упоминания о том, что Джон Сорос действительно был одним из основателей биодронного проекта.

– А как звучит твоё киборговое имя?

– Антей.

– Значит, Антей, это ты нас обстреливал?

– Мы обстреливали, да.

– А почему таким странным оружием?

– Стреляли тем, что было. Мы нашли документацию в архивах, и собрали оружие.

– Нашли документацию и собрали? Неужели? А рейлган? Вы серьёзно собирали рейлган?

– Рейлган сработал! Ты пропустил этот удар.

– Не поспоришь, – согласился я. – Значит, ты вёл нас прямо в этот бункер, да?

– Мы вас вели сюда, поскольку это идеальное место для ремонта.

– Зачем Вы это делали?