Миссия

Приехали в деревню. Хилто, Наконто и Имбали тоже очень обрадовались. Билто прислал в подарок кувшины с прекрасным вином и жирную овцу. Хилто и Наконто забили ее, а Имбали и Фенн тем временем готовили дурру и овощи. Весь вечер они пировали у костра, празднуя возвращение. После странного мира Облачных Садов все было так знакомо, так привычно, что угроза Эос стала казаться далекой и несущественной.

Наконец все разошлись по домам. Впервые со времени отъезда Таиты и Мерена маг и Фенн оказались наедине.

– О Таита, я так беспокоилась! Я думала, ты свяжешься со мной, и не могла спать из страха, что пропущу твой вызов.

– Прости, что причинил тебе беспокойство, малышка. Я был в странном месте, где происходили необычные вещи. Ты хорошо знаешь, почему я молчал.

– Хоть и знаю, а все равно переносить это было трудно, – сказала она со взрослой женской логикой.

Таита усмехнулся. Он смотрел, как Фенн раздевается, моется, полощет рот водой из большого глиняного кувшина. Девочка созревала так стремительно, что у Таиты вновь защемило сердце.

Фенн встала, вытерлась платьем и повесила его сушиться. Потом легла на матрац рядом с Таитой, обняла мага и крепко прижалась.

– Без тебя так холодно и одиноко, – прошептала она.

«На этот раз я не смогу отдать ее другому, – подумал он. – Может, Ханна сумеет сделать меня полноценным мужчиной. Может, когда-нибудь мы с Фенн станем мужчиной и женщиной, которые знают и любят друг друга не только душой, но и телом».

Он представил себе Фенн в великолепии ее женственности, а себя – молодым и мужественным, каким был в видении, показанном чертенком в пруду. Если боги смилостивятся и мы доживем до такого счастья, какой удивительной парой мы будем! Он погладил Фенн по волосам и вслух сказал:

– А теперь я должен рассказать тебе о том, что узнал. Ты слушаешь или уже засыпаешь?

Она села и строго посмотрела на него.

– Конечно, слушаю. Какой ты жестокий! Я всегда слушаю тебя.

– Хорошо, ложись и слушай. – Он помолчал. А когда снова заговорил, легкость из его тона исчезла. – Я узнал, где логово ведьмы.

– Расскажи мне об этом… обо всем. Ничего не утаивай.

И он поведал ей об Облачных Садах и волшебном гроте. Описал лечебницу и то, чем занимается там Ханна. Подробно рассказал об операции на глазу Мерена. Потом нерешительно помолчал, но, набравшись храбрости, признался, какое лечение предложила ему Ханна.

Фенн молчала так долго, что Таите показалось, будто она уснула. Но вот девочка села и серьезно посмотрела на него.

– Ты хочешь сказать, что она даст тебе висячую штуку, о которой мне рассказывала Имбали? Ту, что меняет форму и размер?

– Да.

Он не смог сдержать улыбку, услышав это описание, и на время озадачил Фенн. Потом девочка ангельски улыбнулась, но при этом озорно скосила свои зеленые глаза.

– Я бы хотела, чтобы у тебя была такая штука. Это хорошее занятие, гораздо забавнее, чем играть со щенком.

Таита рассмеялся, но в то же время испытал острое чувство вины. Чертенок из грота населил его сознание демонами, и Таита обнаружил, что воображение рисует ему картины, которые лучше держать при себе и никому о них не рассказывать. Фенн живет подле него и развивается гораздо быстрее обычного ребенка. Но законы природы над ней не властны: ведь она не обычный ребенок, а реинкарнация великой царицы. Так же быстро, как ее тело, меняются и их отношения. Его любовь к ней крепнет с каждым днем, но теперь это не любовь отца к дочери. Когда Фенн так смотрит на него раскосыми, словно у персидской кошки, глазами, это смотрит не маленькая девочка: под оболочкой невинности таится женщина, бабочка в куколке. Кокон дал первые трещины, скоро он разорвется, лопнет и выпустит бабочку в полет. Впервые за все время они забыли о ведьме и были заняты только друг другом.

В последующие дни, в ожидании вызова Верховного Совета, все шло своим обычным чередом. Таита и Фенн занимались с раннего утра до обеда. После трапезы они упражнялись в стрельбе из лука или уезжали с Мереном и другими охотиться на гигантских лесных кабанов, которые во множестве водились в соседнем лесу. Наконто и Имбали играли роль собак: они пешком проникали в самые густые заросли и, вооруженные лишь копьем и топором, выгоняли животных на открытое место. Хилто закалывал их копьем, Мерен же упражнял новый глаз, стреляя из лука, а после приканчивал раненого зверя мечом. Они обходили огромных старых кабанов, необычайно яростных и бесстрашных, способных клыками разорвать человека на куски. Самки, хотя и меньше ростом, обладали более острыми клыками и были так же агрессивны, как самцы, зато у них было более вкусное мясо. Таита не отпускал Фенн от себя и удерживал ее, когда она на Вихре пыталась броситься вперед и своим маленьким луком угрожать крупному самцу. У кабанов короткая шея и грудь бочонком, а шкура такая толстая, что ее не пробить и самой тяжелой стреле. Их горбатые спины со встопорщенной черной щетиной приходились вровень со шпорами Вихря. Ударом головы такой кабан разрывал бедро человека до самой кости и рвал бедренную артерию.