Миссия

– Большинство наших перешло ущелье, – ответил он. – Если сейчас выйдем из крепости, будем у моста, когда все уже перейдут через него. Фенн, подготовь вместе с Сидуду лошадей.

Он оставил ее за этим занятием, а сам прошел по парапету к Мерену.

– Собери людей. Пусть подожгут стены и уйдут до начала новой атаки джарриан.

Настроение египтян улучшилось: они поняли, что сражение окончено. Спустя короткое время они уже в строгом порядке направлялись к задним воротам крепости, неся оружие и раненых. Таита остался проследить за поджогом. Стоявший в крепости отряд джарриан использовал тростник для покрытия полов и в качестве подстилок. Теперь все это было сложено у основания стен. Люди Мерена щедро полили все ламповым маслом из запасов маркитанта. Когда на груды бросили горящие факелы, мгновенно взметнулось пламя. Деревянные стены вспыхнули так яростно, что Таите и факельщикам пришлось бежать к воротам.

Фенн уже сидела верхом на Вихре и держала наготове Дымку. Они поехали по тропе вслед за последним маленьким отрядом, который вели Мерен и Хилто.

Добравшись до подвесного моста, они в отчаянии увидели, что по меньшей мере сто беженцев еще не вступили на него. Мерен пробился сквозь толпу, узнать причину задержки. Пять крикливых старух отказывались ступить на мост. Они лежали посреди тропы, голосили от ужаса и пинали всех, кто пытался к ним подойти.

– Вы хотите, чтобы мы погибли! – завывали они.

– Оставьте нас здесь. Пусть нас убьют джарриане, только не бросайте нас в пропасть!

Их ужас оказался заразителен. Те, что шли за ними, теперь пятились и задерживали колонну. Мерен схватил одну из женщин за пояс и взвалил на плечи.

– Пошли!

Она пыталась расцарапать ему лицо, укусить за ухо, но ее кривые черные зубы впустую скользили по бронзовому забралу шлема. Мерен с женщиной побежал по узкой дорожке; бревна под ними дрожали, провал по обе стороны казался бездонным. Старуха завопила с новой силой, и Мерен неожиданно почувствовал, что у него взмокла спина. Он захохотал.

– Упарился я тут с тобой – спасибо, что освежила.

Он добежал до конца моста и ссадил женщину. Та сделала последнюю попытку вцепиться ему в глаза, потом со всхлипом опустилась на землю. Мерен побежал за другими, но Хилто и трое его воинов уже шли по мосту, у каждого на спине кричала и билась старуха. За ними движение по мосту восстановилось. Однако задержка обошлась дорого. Мерен опять пробился через толпу и нашел Таиту в хвосте колонны.

– Пожар крепости задержит Соклоша ненадолго. Он будет здесь раньше, чем мы сумеем перевести всех. А рубить опоры моста нельзя, пока не пройдет последний беженец, – сказал Мерен.

– Три человека на этой узкой тропе могут сдерживать целую армию, – ответил Таита.

– Хилто и мы двое? – Мерен посмотрел на него. – Клянусь язвами на ягодицах Сета, маг, я забыл, что многое изменилось. Ты сейчас самый сильный и искусный рубака во всей армии.

– Сегодня мы проверим, так ли это, – заверил Таита, – но позаботься о том, чтобы за нами стояли добрые бойцы, готовые заполнить брешь, если кто-то из нас упадет.

Оставалось переправиться еще пятидесяти беженцам, когда послышался топот воинов Соклоша и лязг их оружия.

Таита, Мерен и Хилто плечом к плечу встали поперек тропы. Таита в центре, Хилто слева, Мерен – с той стороны, где утес круто обрывался в пропасть. Наконто и десять отборных бойцов ждали за ними, готовые выступить вперед, когда понадобится. Чуть дальше, на тропе сидели на своих конях Фенн и Сидуду и держали лошадей Таиты и Мерена. Девушки держали наготове луки. Сидя высоко в седлах, они видели все впереди через головы Таиты и остальных.

Из-за поворота показался первый ряд воинов; увидев противостоящих им троих воинов, они резко остановились. Задние напирали; последовало мгновенное смятение, но строй мигом восстановился. Воины молча смотрели на троих защитников. Это продолжалось недолго: джарриане быстро поняли, какова сила противника. Коренастый младший командир из переднего ряда показал на них мечом, откинул голову и захохотал.

– Трое против трех тысяч! Хо! Ха! – Он давился от смеха. – Ай! Я обмочился от страха.

Он застучал мечом по щиту. Окружающие подхватили этот угрожающий ритм. Джарриане двинулись вперед, топая и колотя по щитам. Фенн смотрела на них сквозь оперение стрелы, натянув тетиву. Перед тем как джарриане устремились в атаку, она, не отрывая взгляда от бородатого лица, видного из-под шлема, уголком рта прошептала:

– Беру того, что в середине. Займись тем, что с твоей стороны.

– Держу его, – ответила Сидуду.

– Стреляй! – выпалила Фенн, и они выстрелили одновременно. Стрелы просвистели над головой Таиты. Одна попала балагуру точно в глаз: воин опрокинулся и всей своей тяжестью, в доспехах, обрушился на двоих воинов, стоявших за ним; те тоже упали. Стрела Сидуду попала воину в лицо возле рта. Два зуба вылетели, а острие застряло в горле. Вокруг джарриане закричали от гнева, перепрыгнули через трупы и кинулись на Таиту и двух его товарищей. Теперь они были так близко, что девушки не решались стрелять из-за страха зацепить своих.