Миссия Икара

– Воры они, вот кто! Сажусь я в машину, и первое, что слышу от этого мошенника: «До аэропорта сто долларов, мистер». Тогда я снял шляпу и говорю: «Государственную комиссию по такси безусловно заинтересуют новые расценки в Верде». Он повернулся: «О, это вы, мистер Вайнграсс? Я всего лишь пошутил, мистер Вайнграсс». Ну, я ему и велел: «Бери две сотни и вези меня к Джи-Джи».

Мужчины громко рассмеялись. В это время резко и отрывисто зазвонил телефон-автомат, висящий на стене за перегородкой. Гонсалес положил ладонь на руку Мэнни повыше кисти и сказал:

– Пусть Гарсия снимет трубку.

– Почему? Ты же говорил, что мой мальчик звонил уже дважды?

– Гарсия знает, что ответить. Я ему объяснил.

– Мне-то скажи!

– Он даст конгрессмену номер телефона в моей конторе и велит туда перезвонить через две минуты.

– Джи-Джи, ты что это, черт побери, затеял?

– Через пару минут после того, как ты вошел, сюда явился какой-то гринго, которого я не знаю.

– Ну и что? У тебя здесь бывает много людей, которых ты не знаешь.

– Он – чужак, Мэнни. При нем нет ни плаща, ни шляпы, ни камеры, но все равно он чужак. В костюме, с жилеткой.

Вайнграсс начал оглядываться.

– Не надо! – схватил его за руку Гонсалес. – Этот рыжий не сводит с нас глаз. У него на уме – ты.

– И что же нам делать?

– Сиди и жди. Когда я скажу, встанешь.

Официант Гарсия повесил трубку, кашлянул, подошел к рыжему незнакомцу в темном костюме и, нагнувшись к нему, что-то сказал. Посетитель холодно уставился на неожиданного посыльного, а официант пожал плечами и вернулся к стойке. Тогда рыжий мужчина тихо, не привлекая к себе внимания, положил на столик деньги, встал и вышел через ближайшую дверь.

– Давай! – прошептал Гонсалес Гонсалес, вставая и подавая Мэнни знак последовать его примеру.

Десять секунд спустя они вошли в неприбранную контору владельца кафе. Указав на стул за письменным столом, видавшим лучшие дни десятки лет назад, Джи-Джи произнес:

– Конгрессмен перезвонит примерно через минуту.

– Ты уверен, что это был Кендрик? – спросил Вайнграсс.

– Кашель Гарсии сообщил мне об этом.

– А что он сказал тому типу за столиком?

– Что он решил, будто сообщение, переданное по телефону, предназначено ему, так как ни один другой клиент по описанию не подходит.

– Какое сообщение?

– Достаточно простое, amigo.[42] Что ему важно связаться с его людьми снаружи.

– Даже так?

– Он ведь вышел, правда? Это уже о многом говорит.

– О чем же?

– Ну, во-первых, что у него действительно есть люди, с которыми он может связаться. Во-вторых, или эти люди находятся поблизости, или он может с ними пообщаться посредством других средств коммуникации, например телефона в автомобиле. В-третьих, этот тип не пришел сюда в своем смешном костюме, чтобы выпить пива «Текс-Мекс», от которого практически давился, как ты давишься от моего превосходного игристого вина. И в-четвертых, вне всякого сомнения, он федерал.

– Правительство? – изумился Мэнни. – Разумеется, мне лично никогда не приходилось участвовать в историях с нелегальными иммигрантами, пересекающими границы моей любимой страны на юге, но рассказы о них доходят даже до таких невинных овечек, как я… Мы знаем, чего ждать, друг мой. Comprende, hermano?[43]

– Я всегда говорил, – Вайнграсс сел за стол, – отыщи самые классные из отпетых притонов в городе и сможешь узнать о его жизни больше, чем во всей парижской канализации.

– Париж, Франция значат для тебя очень много, правда, Мэнни?

– Это исчезает, amigo. Не знаю почему, но исчезает. Здесь что-то происходит с моим мальчиком, а я не могу этого понять. Но это важно.

– Он тоже для тебя много значит, да?

– Он ведь мой сын. – Зазвонил телефон, Вайнграсс рывком схватил трубку и поднес ее к уху.

В это время Гонсалес вышел из комнаты.

– Эй, болван, это ты?

– Как ты туда попал, Мэнни? – спросил Кендрик из стерильного дома на восточном побережье Мэриленда. – Под прикрытием МОССАДа?

– Гораздо эффективнее, – ответил старый архитектор из Бронкса. – Здесь нет этих дипломированных бухгалтеров, считающих шекели над яичным ликером. Ну а теперь тебе слово. Что, черт подери, случилось?

– Не знаю, клянусь, не знаю! – И Эван во всех подробностях рассказал о событиях последних дней, начиная с поразительной новости Сабри Хассана, когда он плавал в бассейне, о том, что его пребывание в Омане разоблачено. Затем поведал, как укрылся в дешевом мотеле в Вирджинии, об очной ставке с Фрэнком Свонном из Госдепартамента, о прибытии под эскортом в Белый дом, о нелицеприятной встрече с главой президентского аппарата и, наконец, как был представлен президенту Соединенных Штатов, который пошел еще дальше в стремлении все испортить, запланировав на следующий вторник церемонию награждения в Голубой комнате, да еще с оркестром морской пехоты. Затем сообщил, что женщина по имени Калейла, спасшая ему жизнь в Бахрейне, на самом деле сотрудник Центрального разведывательного управления и сейчас ее везут к нему для допроса.

– Судя по тому, что ты мне говорил, она не имеет ничего общего с твоим разоблачением.

– Почему?