Миссия Икара

– Во всяком случае, – продолжил Эван, дождавшись, когда вымученные улыбки на лицах присутствующих уступили место глубокомысленному вниманию, – господин вице-президент, я уже потерял четыре года своей деловой карьеры. Да нет, скоро будет пять лет… А ведь я работал не покладая рук, чтобы добиться успеха. И что в итоге? Оголтелый убийца сорвал все мои планы. Я вынужден был продать свою компанию, потому что люди стали бояться со мной работать. В настоящее время положение изменилось, поскольку преступник, погубивший многие жизни, понес заслуженное наказание – его казнили. Ситуация в странах Персидского залива нормализуется. Правда, ощущается довольно сильная конкуренция со стороны европейских фирм, то есть я хочу сказать, приходится серьезно задумываться над тем, что выбрать. Короче говоря, я стою перед выбором: смогу ли я одолеть конкурентов или все же следует принять участие в выборах? Вот вопрос. Затраченные силы, время, да и средства, наконец, окупятся или нет? Где гарантия, что все это не будет потрачено зря? Надеюсь, вы меня понимаете. Собственно, на этот вопрос никто, кроме меня, ответить не в силах.

И в этот момент Кендрик услышал слова, которые хотел услышать, но уже почти не надеялся.

– Орсон, – сказал долговязый тип в футболке, – время позднее, служащим пора по домам. Предлагаю перенести этот разговор на другое время.

– Ну да, ну да! – оживился вице-президент. – Ребята из обслуги прямо с ног сбились. Похороны и все такое. Понимаете, Эван, их семьи ждут. Я распорядился доставить сюда специальным авиарейсом жен и детей.

– Разумно, сэр! – сказал Кендрик.

– Еще бы не разумно! – улыбнулся Боллингер. – Завтра сочельник, послезавтра Рождество. Пусть все идут по домам. Если русские не взорвут Вашингтон, увидимся через три дня.

– Спасибо, Орсон, – сказал тип в футболке, – пойду всех отпущу, потом вернусь.

– А я тоже могу задержаться, если угодно, – сказал первый помощник. – Думаю, другие помощники тоже.

Второй и третий помощники кивнули.

– Тогда нам не помешает пропустить по стаканчику бренди, чтобы решить все мировые проблемы. А для этого потребуется дворецкий. – Боллингер нажал кнопку вызова прислуги.

– Конгрессмен! – Помощник в темно-синем блейзере с золотистыми пуговицами подался вперед, глядя в упор на Кендрика. – А давайте поговорим откровенно. Начистоту, хотите?

– Я не улавливаю, куда вы клоните, мистер… простите, не знаю, как вас величать.

– Старая жопа, вот как! – выкрикнул бостонец. – Дурня это все! Мы тоже бизнесмены, конгрессмен. И, между прочим, разбираемся, как и вы, в коммерции. Так что не исключено, что и договоримся.

В библиотеку вошел дворецкий.

– Сэр, прошу прощения, – обратился он к вице-президенту.

– Потом, чуть позже, – замахал на него руками Боллингер.

– У меня для вас записка, – сказал дворецкий, протягивая конверт.

Боллингер вскрыл конверт, достал листок, прочитал и побледнел.

– Скажите ему, пусть подождет! – приказал он. – Итак, на чем мы остановились? – Вице-президент обвел взглядом присутствующих.

– На цене, – ответил бостонец. – Мы говорили о том, что почем. Я прав, конгрессмен?

– Звучит несколько грубовато, но при определенных обстоятельствах вполне допустимо.

– А мы, конгрессмен, сразу это поняли, едва лишь вас вынесло в открытое море, – сказал загорелый тип в футболке.

– Я не моряк, – заметил Кендрик. – Нельзя ли пояснить свою мысль?

– Вы что-то там говорили про конкуренцию со стороны немцев, французов и японцев. У вас что, возникли трудности?

– Имеете в виду финансовые? – спросил Эван. Помолчав, он покачал головой и добавил: – Как говорится, мне здесь не на что опереться. Я, конечно, могу взять кредит от семи до десяти миллионов, но, разумеется, под кабальные проценты.

– А если мы предоставим вам кредит без всяких кабальных условий? – спросил бостонец.

– Джентльмены, – бросил Боллингер, поднимаясь со своего места, – я должен вас покинуть, меня ждут. Если есть ко мне вопросы, спрашивайте.

– Мы недолго, господин вице-президент, – сказал Кендрик, понимая, почему Боллингер не хочет присутствовать при разговоре о деньгах. – Я уже говорил, что не собираюсь от вас ничего скрывать, и хотел бы поставить вас в известность о своем решении.

– Понял, Эван, я все понял! – кивнул Боллингер. – Зайдите ко мне перед уходом. Я буду у себя в кабинете.

Как только вице-президент США вышел из библиотеки, его помощники мгновенно показали свое истинное лицо.

– Ну что, сынок? Как настроение? Теперь мы поговорим на равных, – ухмыльнулся тот, что в футболке, подойдя к камину и облокотившись на каминную полку.

Кендрик смерил двухметрового верзилу взглядом с головы до ног и произнес с расстановкой:

– Мы с вами не состоим в родственных отношениях, поэтому прошу избавить меня от панибратства.

– Большой Том всегда так разговаривает, – заметил бостонец. – Вы не возмущайтесь! Он не хотел вас обидеть.

– Очень может быть, но я хотел бы напомнить, что обижать людей значительно проще, чем делать добро, поэтому так распространено зло.