Миссия к звездам

С удивительной ясностью он видел, что эти сигналы и пульсации исходят из источника на поверхности фундаментальной структуры вселенной.

А под ними простиралась Истина.

Между сигналами и тем, что они представляли, существовала сложная обратная связь, объединение в одну сеть значений, находящихся на поверхности, и колоссального процесса, протекающего под ней.

Неожиданно он заметил, что сзади к нему приближается Вентворт.

— Доктор Карр, — тихо начал офицер службы безопасности, — в ходе обсуждения было принято решение запустить с космической станции ООН над Атлантикой ракеты с ядерными боеголовками. Они поступят в наше распоряжение примерно через пять часов, но все мы понимаем, что единственной нашей надеждой остаетесь вы. Вот я и пришел к вам спросить, что же вы можете предпринять. Ну, что скажете?

— Я могу… провести эксперимент с сигналами, — ответил Карр.

Вентворт испытал глубокое разочарование. Для него сигналы — просто нечто, связанное с радиосвязью, а вовсе не оружие. И это, вдруг печально понял Карр, имело вполне логическое объяснение. Сначала было чтение мыслей по лицам, теперь же, во второй фазе, американский психолог получил невероятную способность понимать и манипулировать связями между кем угодно и чем угодно.

Да, это была величайшая способность, но ее было совершенно недостаточно для выхода из этого невероятного кризиса, в котором они сейчас оказались.

— Какого рода эксперименты? — спросил Вентворт.

— Вот, например, вроде этого! — воскликнул Карр.

И исчез.

Вентворт замер как вкопанный. Потом, вспомнив о тюрбане Ксилмера и необходимости не дать врагу узнать, что тут произошло, на цыпочках покинул комнату. Торопливо пройдя к ближайшему узлу связи в коридоре, он вставил в аппарат свой личный ключ и распорядился быстро разыскать Карра.

Через десять минут было установлено, что толстяка-психолога вообще нет на территории лунной базы. Выслушав донесение, подтверждающее этот невероятный факт, Вентворт отдал распоряжение доставить к нему всех ведущих ученых станции, так что вскоре его окружили мужчины и женщины разных национальностей, с помощью автопереводчиков сообщавших ему свою оценку сложившейся ситуации.

Но в целом все высказанные учеными мнения сводились к одному: что может поделать один человек против тысячеглавых врагов?

И из этого вопроса, учитывая специфический дар Карра, следовал следующий: каким должно быть наименьшее число линий, которые требуется обрубить для того, чтобы нанести захватчикам поражение?

И, глядя на лица окружавших его ученых, Вентворт вдруг понял, что ни один из них не сможет найти на него ответ.

Сам же Карр, прибыв на борт джийна, некоторое время пребывал в состоянии… нет, не смятения (поскольку он отлично осознавал все происходящее с ним) — он был вынужден окунуться в атмосферу неистового… насилия.

Он… выбрал… никем не занятое помещение, напоминающее лабораторию. Приборы. Столы. Аппаратура. Все они сейчас бездействовали и ничем не могли ему угрожать.

Вся сложность того, что ему сейчас предстояло сделать, заключалась в том, что джийн был запрограммирован на активное противодействие не внесенным в его память формам жизни. Эта защитная система находилась в состоянии покоя, не испуская видимых линий, но едва только его присутствие было обнаружено, на него хлынул шквал смертоносной энергии.

Едва он появился в этой комнате, стены, потолок и пол направили на него свое оружие. Со всех сторон на него хлынули силовые лучи, стремясь заключить его в энергетический кокон.

И эта система была только первой из четырех других — еще более изощренных и смертоносных. За энерголовушкой последовал простейший разряд мирта, предназначенный оглушить его; потом — основной мирт, состоящий из сгустка смертоносных энергий; и, наконец, ядерный минивзрыв, мощностью которого определялась лишь размерами ограниченного пространства.

Самому же Карру, пока его еще не покинули его ЭСО, все это представлялось лишь в виде сигналов, за которыми он мог следить, выискивая источник, их вызывающий, чтобы затем уничтожить его. Каждая атака на него представляла собой определенный цикл, строго запрограммированный по времени. И когда все циклы были завершены, наступила тишина.

Некоторое время ничего не происходило.

Внезапно где-то на борту в чьем-то сознании мелькнула мысль. Потом в голове Карра раздался удивленный голос:

— Кто вы?

Карр не ответил, занятый обработкой огромного количества сигналов, поступавших с самых разных уровней, и эти сигналы сообщили ему, что он находится внутри космического корабля длиной в двадцать миль, шириной в пять и толщиной в четыре. На борту звездолета находится восемьдесят тысяч гизданцев, и все они сейчас реагировали на общую тревогу.

В течение нескольких секунд в сознании каждого из них промелькнула одна и та же мысль; они все подверглись одинаковому внушению и сосредоточили свое внимание на пришельце. Это было сродни тому, как намагниченные железные опилки выстраиваются в один ряд, образуя некую структуру, причем такую, что ею можно управлять.