Миссия к звездам

— Жизнь, — я запнулся. — Как возникла жизнь?

— Случайные столкновения между электронами, происходящие в подходящей среде.

Тут мне пришлось его остановить. Это было выше моего понимания.

— Случайные столкновения электронов? Что вы имеете в виду?

— Вся разница между органическими и неорганическими атомами заключается в их внутреннем строении. Углеводороды, как наиболее легко подверженные воздействиям среды при определенных условиях, являются самой распространенной формой жизни. Но теперь, когда вы имеете атомную энергию, вы обнаружите, что жизнь может создаваться из любого элемента или соединения элементов. Но будьте осторожны. Углеводороды являются хрупкой жизненной структурой, которая легко может быть разрушена на нынешнем этапе развития.

По моей спине пробежали мурашки. Я уже представлял про себя, какого типа эксперименты осуществляются в государственных лабораториях.

— Вы имеете в виду, — я сглотнул, — что существуют формы жизни, которые могут оказаться опасными уже в момент их создания?

— Опасными для человека, — поправил меня кот. Неожиданно он показал мне рукой. — Поверните на эту улицу, а потом поезжайте прямо до въезда во двор цирка.

А я все это время ломал голову над тем, куда мы едем. И сейчас, странное дело, для меня явилось некоторым потрясением узнать ответ на этот вопрос.

Через несколько минут мы прошли в темный тихий шатер зверинца. Я знал, что сейчас разыгрывается заключительный акт драматического пребывания кота на Земле.

В темноте задрожал слабый огонек. Он приблизился, и я увидел, что к нам направляется какой-то мужчина. Было слишком темно, чтобы узнать его, но вот свет стал сильнее, и я понял, что у него нет источника. Внезапно я узнал Силки Трэвиса.

Казалось, он шел как лунатик, в каком-то трансе.

Подойдя к коту, он остановился перед ним. Выглядел он неестественно и жалко, как женщина, которую застали без макияжа. Бросив на него один долгий испуганный взгляд, я пробормотал:

— Что вы собираетесь сделать?

Переговорное устройство кота сразу не ответило. Кот повернулся и задумчиво уставился на меня, потом осторожно прикоснулся к лицу Силки одним пальцем. Глаза Силки открылись, но и только. И я понял, что какой-то частью своего сознания он осознает происходящее. Я прошептал:

— Он может слышать?

Кот кивнул.

— А мыслить?

На этот раз кот покачал головой.

— В своем анализе человеческой натуры, — начал затем кот, — вы выбрали только один симптом. Человек религиозен из-за определенной характерной черты. Я дам вам подсказку. Когда какой-нибудь пришелец из космоса прибывает на планету, населенную разумными существами, то у него есть только один способ маскировки. Определив этот способ, вы узнаете, какова же главная черта этой расы разумных существ.

Я попытался собраться с мыслями. В сумраке, заполнявшем пустой шатер зверинца, нас окружала такая глубокая тишина, что все происходившее казалось нереальным. Я не боялся кота. Но внутри меня сидел страх, даже ужас, который был непрогляднее ночи. Я смотрел на неподвижного Силки, на лице которого были видны все его морщины. А потом я взглянул на огонек, что нависал над ним. Затем наконец я посмотрел на кота и сказал:

— Любопытство. Вы имеете в виду человеческое любопытство. Его интерес ко всем странным и диковинным созданиям заставляет его считать естественным.

— Кажется невероятным, — начал кот, — что вы, интеллигентный человек, никогда не понимали этой характерной черты всех человеческих существ. — Он живо повернулся и выпрямился. — Ну, хватит. Я выполнил все условия, которые передо мной стояли: прожил некоторое время, не вызвав ни у кого подозрений, рассказал одному местному жителю, кем я являюсь на самом деле. Теперь мне остается только послать домой характерное творение вашей цивилизации — а затем я могу отправляться дальше по своей долгой дороге домой… в какое-то другое место.

Вздрогнув, я рискнул спросить:

— Надеюсь, это творение — не Силки?

— Мы редко выбираем подлинных жителей планеты, — ответил кот, — но когда все же поступаем так, то даем им вполне достаточную компенсацию. В его случае это практическое бессмертие.

Внезапно я почувствовал отчаяние. У меня в запасе оставалось всего несколько секунд. И вовсе не потому, что испытывал по отношению к Силки какие-либо чувства. Он стоял, словно пень, и не имело никакого значения то, осознает ли он все происходящее и забудет ли он об этом впоследствии. Тут мне пришло в голову, что кот узнал что-то о врожденных чертах человеческой натуры, которые я, как биолог, должен знать.

— Ради Бога, подождите! — воскликнул я. — Вы ведь еще не все объяснили мне. Что же это за основная черта человеческой натуры? Да та почтовая открытка, что вы мне послали. И…

— Я дал вам все необходимые подсказки. — Существо начало поворачиваться. — И какое мне дело до того, что вы не можете понять это. У нас, студентов, есть свой Кодекс, вот и все.

— Но что я сообщу миру? — в отчаянии спросил я. — Неужели вы не оставите человечеству никакого послания, нечто…

Кот снова посмотрел на меня.

— Если можно, не рассказывайте никому и ничего!