Миссия, люди и я. Уроки бывшего командира отряда «Дельта»

С приближением рассвета долину Шахикот затянула зимняя дымка, которая не позволила ни группам АФО, ни, соответственно, всем остальным что-либо разглядеть на поле боя в течении как минимум нескольких часов. Я не спал уже почти пятьдесят пять часов. У каждого человека есть свои психологические или визуальные сигналы, которые подсказывают ему, что ему необходим отдых. Для меня такими сигналами являются зрительные образы. Помню, я смотрел в окно на большую скалу и подумал, что она очень похожа на мультяшное изображение стиральной машины. Но что там делать стиральной машине? Я снял наушники и направился к нашей палатке.

Спустя два часа сработал будильник на моих часах. Еще не придя в себя, я выхватил из-под подушки пистолет, заткнул его за пояс и, спотыкаясь, вышел во двор, чтобы облегчиться и почистить зубы. Небо над головой было бездонно-голубым, стало заметно теплее. Снег будет таять, и нам придется изменить наш камуфляжный рисунок, — подумал я. До меня доносился запах бобов и риса, в одной из палаток кто-то слушал песню «Кашмир» группы Led Zeppelin, которая мне всегда нравилась. Я направился обратно в наш пункт управления, чтобы узнать последние новости о том, что происходило, пока я спал.

Проходя по грязному двору, я заметил по меньшей мере две новые машины и кучу незнакомых лиц, снующих вокруг. Ко мне подбежал сильно расстроенный Гленн, который быстро заговорил:

— Час назад в лагерь прибыло две группы «морских котиков». Их командир ждет тебя на пункте управления.

Иногда, когда я недосыпаю, я просыпаюсь не очень хорошо, и то утро было одним из таких. Почему они приехали сюда, не позвонив нам? — подумал я. Афганцы, находившиеся на наших контрольно-пропускных пунктах, находились в состоянии повышенной боевой готовности. Они считали, что сначала надо стрелять, а потом уже задавать вопросы.

Вновь прибывшие составляли две разведывательные группы морского спецназа с позывными «Мако-30» и «Мако-21». [2]

— Что ты тут делаешь? — спросил я офицера-спецназовца по имени Вик. Он ответил мне, что заместитель командира тактической группы приказал ему «С2 [управлять] “котиками”», (3) и что у него был приказ вывести две эти группы в Шахихот на усиление как можно быстрее. [3]

Я схватил спутниковый телефон и вышел на улицу, чтобы позвонить заместителю.

— Сэр, что происходит? — недоверчиво спросил я.

— То же, что я вам и говорил, — ответил тот. — Я хочу, чтобы эти парни поучаствовали в драке. Вик отвечает за «синих» (прозвище, которым некоторые люди называют «морских котиков», имея ввиду цвет морской воды), а вы просто остаетесь ответственным за парней из АФО. Как считаете, когда вы сможете передать их «синим»?

— Сэр, нет никакой необходимости втягивать этих парней в драку. Мне не нужно посылать сегодня еще две группы, мы контролируем долину, а не они…

Он оборвал меня на полуслове.

— Пит, отправь в бой обе группы этой же ночью. Это приказ. [4] — и повесил трубку. Активная оперативная точка закрывалась.

Через несколько часов я должен был сопровождать Спайдера и группы армейского спецназа, возвращавший афганцев обратно в долину, и большое количество воинских подразделений, находящихся сейчас на поле боя, могло осложнить этот маневр. Мы считали крайне важным, чтобы все три командира — Спайдер, Крис Эйч и я — двигались вперед вместе с афганцами. Наше присутствие позволит нам всем вместе увидеть поле боя, осуществлять взаимодействие и принимать решения прямо на месте, а также делать все возможное, чтобы снизить риск «дружественного огня». Возвращение четырехсот афганцев наконец-то позволит нам блокировать всю долину, затем мы могли бы двинуться внутрь, захватить оставшегося врага, собрать свежие улики и отследить все возможные маршруты, чтобы нанести смертельный удар силам «Аль-Каиды» в Афганистане.

Внутри теперь уже бурлящего, пункта управления в Гардезе, «морские котики», АФО и спецназовцы тщательно изучали карты и готовились к ночным операциям.

Один из недавно прибывших командиров группы «морских котиков» был моим хорошим другом, с которым я тесно работал ранее во многих других реальных операциях по всему миру. Его звали Слэб. Сложенный как марафонец, он был спокоен и задумчив, и никогда не тратил слов впустую. Я был рад повстречать его в Гардезе — он был одним из немногих парней, которых я отобрал бы в любую группу или для любой операции. Я полностью доверял ему. Схватив его за руку, я вышел во двор, чтобы переговорить.

— Слэб, мне чертовски неприятно, что вы сразу же отправляетесь в пекло, — сказал я ему. — Я хочу быть уверен, что ты получишь все преимущества, которые были у других парней.

— Полностью согласен, — ответил Слэб. — Но я делаю то, что мне говорят, а нам приказали выходить сегодня же вечером. [5]