Миссия Попутчица

Артур нервно губами дёрнул, не пошла, отчего-то, улыбочка. Решил, что понял неправильно.

– Что ты хочешь сказать?

– Папочка не будет оставлять свидетелей, – пояснила девушка тихо и спокойно. – Соно, видимо, уже распылили на атомы, чтобы не допустить случайностей. В такой игре церемониться не принято.

– И ты вот так просто… – недоверчиво выдохнул Артур. – Из-за тебя человека убили!

– Я думаю, не одного, – не поднимая глаз проговорила Акико. – Цепочка была довольно длинной, а служба безопасности у папочки работает отменно. Однако, дело того стоило. С этим все были согласны.

Артур не нашёл, что сказать, просто молча разглядывал монстра в обличье симпатичной девчушки. Разобраться в своих чувствах не получалось. Полоснуло по сердцу острой жалостью, когда вспомнил улыбчивую Соньку. Согласись малявка на Артурово предложение – хоть развлеклась бы напоследок. Воспринять слова Акико как что-то реальное, у Артура не получилось. Не укладываются в круглой голове квадратные мысли. Хоть тресни.

– И не надо смотреть на меня, как на чудовище! – возмутилась японка, спину выпрямила и глянула вызывающе. – Ты ничего не знаешь, ничего не понимаешь! Ты вообще идиот!

По звенящему напряжению в тонком голосе, Артур понял, что девчонка сейчас разрыдается, или за шокером под пульт полезет. Тоже вариант, хоть и говорит, что голыми руками уработает запросто. В глазах отчаяние такое, что вполне может в лицо вцепиться, кошка бешеная. Убьёт-то вряд ли, но расцарапает изрядно.

Акико с размаху врезала кулачком по полу и тут же сморщилась от боли, зашипела придушенно. На поисковом судёнышке ковры не предусмотрены, тут руками лучше не размахивать. Впрочем, всё к лучшему – от острой боли в ушибленной руке быстро в себя пришла.

– Почему я должна перед тобой оправдываться? – спросила уже спокойнее. – Десять лет назад, после аварии яхты, меня с трудом по кусочкам собрали, а маму…

Судорожно дыхание перевела, худенькие плечики вздрогнули и Артуру захотелось прижать к груди крохотное тельце, успокоить, защитить. Вспомнил, как спокойно эта бедняжка ему в брюхо разряд из шокера влепила – и скукожилось милосердие. Сама защитится, не маленькая.

– Ты думаешь, я не знаю, кто эту аварию устроил? – прищурилась на Артура японка. – Я чудом выжила и теперь не могу умереть просто так, не расплатившись с этим ублюдком. Ты меня в шутку назвал пластмассовой куклой… А я и есть кукла! У меня после той аварии треть тела – протезы и импланты! Я уверенно сказать не могу, где тело ещё моё, а где уже искусственное. Не уверена даже: я сейчас с тобой говорю, или микрочипы в моей голове. Давай, осуди меня, за то, что я отомстить хочу! Я ведь даже заплакать не могу. Техники, что моё лицо лепили, как-то не подумали, что мне слёзные железы могут понадобиться.

Её лицо застыло, точно маска древнего, злобного божества, которому лет двести не подносили ничего. Понятно, озлобишься тут.

– Соно была рядом со мной с тех пор, как я себя помню. А я даже поплакать по ней не могу.

Акико опустила голову, снежно-белые волосы с двух сторон, точно невесомые шторки, смуглое личико занавесили. Прилежно сложила руки на плотно сжатых коленях, замолчала. Артур тоже молчал – да и что тут скажешь? В такую ситуацию попадать ещё не приходилось, хотя жизнь была – не заскучаешь.

– Говард – не японское какое-то имя, – только и нашёл, что сказать.

– А он и не японец, – тут же откликнулась девушка, глянула с благодарностью. Даже на такую тему разговаривать лучше, чем молчать.

– Он женился на моей маме и взял её фамилию, потому, что компания «ИКС» уже тогда была лакомым кусочком.

– Что же, мама твоя, – хмыкнул Артур, – не понимала, чего ради он на ней женится?

– Если так думать о каждом мужчине, можно и вовсе одной остаться.

Вздохнула, кулачки сжала и резанула Артура по лицу вновь заострившимся взглядом.

– Хотя, именно об этом мужчине так подумать стоило!

– Большие кредиты – большие проблемы, – философски протянул Артур. Невелика мудрость, конечно, но и не поспоришь. Впрочем, ошибся – нашлась желающая.

– Большие кредиты – это проклятие, а не проблема. Тебе не понять, но я не могу от них отказаться. Это богатство моей матери и мой долг – принять это проклятие на себя. Для японца это не просто слово – долг.

–Да где уж мне понять? – покладисто протянул Артур. Почувствовал, как отлегло от сердца, дышать полегче стало. И верно, чего бы вдруг чужими проблемами озадачился? Как будто своих мало. Расчувствовался ещё, едва не расплакался. Стыдоба, право слово.

– На мне этого проклятья нет, – сообщил уже с обычной усмешкой. – Даже мелкими купюрами.

Коту надоело валяться на пульте, меховую накидку изображать. Поднялся, потянулся, спину выгнул и басовито мяукнул. Его в жизни интересовал исключительно обед, а он явно запаздывал. Кот на Акико посмотрел укоризненно, на Артура требовательно.

– Остепенись, животное, – отмахнулся Артур. – Поважнее дела есть, не помрёшь пока.

–А кстати, – улыбнулась японка, кончиками пальцев кота меж мохнатых ушей легонько погладила. – Откуда у тебя такой красавчик?